– Агата, бельфегорка, – как ни в чем не бывало расплылась в улыбке открытая всем и вся демоница, правда, перед этим чуть понизив голос.
– Шарлин, такое соседство мне даже по душе, – коротко сообщила я.
– Хочет стать истинным Правителем, оттого и секретничает, – шепнула Агата, а я закатила глаза: надо же, запомнила.
Это невероятно, но губы Северины медленно расползлись в улыбке. Улыбка, кстати, была ей очень к лицу, вот только вряд ли она ее часто демонстрирует, хотя по пятиминутному разговору трудно судить.
– Наверное, мне не стоило вот так вот… – черноволосая слегка замялась, что немного удивило. – Просто после всего того, что мне вчера наговорила Гелия, я немного… в общем, не в себе.
– Кто такая Гелия и что она сказала?
– Ох, она тоже живет с нами, мы одной династии. Не знаю, заметили вы или нет, но нас здесь не очень-то любят. Я пока новенькая и могла только наблюдать происходящее в столовой, но Гелия рассказала, что за последний месяц от нее съехали три соседки, утверждая, что боятся быть проклятыми.
– Этого никому не хочется, – тут же ввернула Агата.
– Это случайно не после того случая, когда одного из вас отчислили? – сопоставив два события, быстро сделала я вывод.
– Ага. Тогда и началась эта травля, хотя и до этого все было не гладко.
– Ну, насколько я слышала, того парня обвинили и отчислили совершенно зря, – пожала я плечами, – Да и разумно ли судить обо всех, опираясь на единичный пример?
– Лин у нас больно заумная, не обращай внимания, – подмигнула Агата, уже не зная, как сократить мое имя. Такими ускоренными темпами к сегодняшнему вечеру я стану просто Л или Ш. – И что за история такая? Почему я ее не знаю?
– Спросишь у Элиота, – разулыбалась я.
– Уж лучше умереть от любопытства.
Агате я смерти точно не желала и потому коротко обрисовала недавнюю историю, вызнанную вчера у Мирры.
– Этот Леви должен быть очень сильным, если пережил смертельное проклятье, – со знанием дела заметила Северина. – Особенно если это было Копье Смерти.
– Неужели у него Сила второго уровня?! – ахнула бельфегорка.
– С ума сошла?
– Почему?
– Ты же знаешь, принять в Академию могут демонов от шестого до третьего уровня, да и третий не всегда берут. Недавний указ, – просветила Северина.
– А повысить свою Силу так быстро он просто не мог, – пояснила я, предвидя назревающий вопрос.
– А как же тогда остальные?
– Они и так слишком сильны, к чему учиться?
– И то верно, – кивнула Агата.
– Я правильно поняла, и мы располагаем целым домом на шестерых? Или я кого-то еще не успела встретить? – решив, что обсуждение чужих Сил пора сворачивать, поинтересовалась я.
– Почти. У Гелии три черные кошки живут.
– Живность – тоже не проблема, – порадовала все еще задумчивая Агата.
– Как будто тебя спрашивали, – не удержалась я от шпильки, все еще негодуя по поводу Лин.
– Язвительных демониц никто не жалует, Лин.
– Как и болтливых.
– Мне кажется, это я от вас скоро переселюсь, – посетовала Северина, но в глазах ее было веселье.
Тут массивная дверь, так эффектно захлопнутая Алессандром, начала открываться, привлекая к себе всеобщее внимание. Все демоны как-то быстро притихли и завороженно уставились в ту сторону.
– Эй, а как же массовое помешательство? – забеспокоилась Агата, поняв, что сейчас начнется лекция и ей придется почти два часа изнывать от любопытства. Даже по моим скромным наблюдениям было легко сделать вывод, что это для нее настоящая мука, так что я злорадно улыбнулась, на что бельфегорка продемонстрировала мне свой кулак.
– Потом, – шепнула Северина, наблюдая за дверью.
В аудиторию не спеша вошла сухонькая бабуля, на вид ей было никак не меньше пары-тройки тысяч лет. Приглядевшись, я быстро поняла, почему она не воспользовалась порталом: у нее на это не хватало сил. Видимо, обычные преподаватели, те, что не Наставники или Магистры, высоким уровнем не отличались. Стало интересно, как она справится с таким количеством демонов сразу, раз просто подавить всех своей Силой она не может.
Демоница прошла к кафедре и с поистине царским видом там устроилась.
– Темного дня всем, студенты. Меня зовут профессор Экли, я буду преподавать у вас историю. Курс продлится два года, в конце каждого – экзамен, – неожиданно моложавым голосом поведала она. Думаю, не только я одна здесь ожидала услышать что-то скрипучее или приглушенное.