Я немного помолчал, дабы не выпаливать все сразу, а потом аккуратно изложил:
— Пока непонятно, — мы сели на лавочку в тенек. — Убивает мужчин. Не гопоту какую-нибудь, а вполне себе самодостаточных. Три трупа. Инженер, работник горкома, и даже пожарный есть. Ничего общего между жертвами нет, уже проверяли.
— Способ убийства? Ножом?
— В том-то и дело, что голыми руками.
— Как это?
— Подходит сзади, бросает на землю, сильно так швыряет. Отчего жертва получает переломы, а потом он ее — то есть, его — и душит.
— Удавкой?
— Нет, странгуляционной борозды на горле не остается. Скорее всего, каким-то удушающим приемом.
— Дела… Рэмбо, что ли там объявился? Смотрел фильм такой? Могу дать видеокассету.
— «Первую кровь»? Конечно, смотрел. Но Рэмбо за справедливость боролся. Против американской военщины. А тут мотив совсем не ясен.
— Раз мужиков убивают, значит, логичнее предположить, что это баба все проворачивает, — стал разрабатывать версию Горохов. — Но тут нестыковка в способе убийства. Баба мужика не швыранет об землю. Интересная загадка.
Горохов встал с лавки и начал мерять садовый участок шагами, прохаживаясь взад-вперед, будто очутился в родном рабочем кабинете, погрузившись в очередное расследование.
— Может, ограбление? — предположил он дальше. — И работает гоп-стоп команда, а не один человек?
— Кошельки, часы у жертв не тронуты. У одного даже кольцо золотое было в кармане пиджака, как выяснилось, он его для любовницы прикупил. Поэтому грабеж опадает. Можно предположить, конечно, что забирают что-то другое, более ценное, чем получка в кошельке или колечко, но тогда зачем убивать? Света сказала, что работает явно психопат. Зацикленный на убийстве, так сказать, врукопашную. Дескать, силу свою показать хочет, превосходство.
— Действительно, интересный случай, да-да, — Горохов зажевал губу. — И потом, маньяки обычно женщин и детей убивают. А мужиков редко. И уж тем более не избирательно. А тут жертвы только мужского пола, да еще и уважаемые члены общества, как я понял, — следователь остановился, посмотрел мне в глаза, хитро прищурившись. — А Светлана Валерьевна как поживает? Поди уже детишек заделали?
— Встречаемся, — уклончиво ответил я, но отвертеться от подробностей не получилось.
— Как это? Вот что за молодежь пошла такая нерешительная? — всплеснул руками Горохов. — Я думал, что это вы меня на свадьбу не пригласили, даже обиделся немного, а ты, оказывается, резину тянешь.
— Да тут такое дело…
— Только не говори, что характерами не сошлись, — фыркнул Горохов. — Знаю я вас обоих, как облупленных. Пара, что надо из вас получится. Как говорится, веселым пирком да за свадебку…
— Да нет, все у нас со Светой нормально. Но сейчас я, вроде как, старший группы, а Света у меня в подчинении, получается.
— Ну и что? Везде так. Муж начальник РОВД, а жена — главбух в этом же отделе. Каждый своих родственников подтягивает.
— Нам не разрешили. Ну, как не разрешили, намекнули, что мы группа союзного масштаба, не стоит афишировать свои родственные связи и компрометировать советскую милицию, а то, дескать, выглядит со стороны, что в группу попадают не лучшие сотрудники, а как вы и сказали — жены, кумы да кореша. Да и Свете не хочется чувствовать себя ущемленной. Чтобы косо не смотрели и пересуды не распускали, что, мол, на такую должность благодаря муженьку своему залезла. Предложили ей перевестись, если расписаться захотим, да только она, сами представляете, без этой работы себя не мыслит. Восемь лет ведь уже все вместе работаем. Только вот вы выбыли…
Я позволил себе драматическую, почти мхатовскую паузу — стоял и смотрел вдаль.
— А я вам зачем? — стал набивать себе цену следователь. — Ты сейчас главный, тебе и карты в руки.
— Я нападающий, не капитан. А нам нужен капитан в команду. Весомый такой, и чтобы ворота мог защитить в случае чего, перед Москвой прикрыть.