Мы, естественно, мгновенно оказались на ногах, и тут ко мне обратилась Мирослава Михайловна:
— Лютобор Игоревич, вы не прихватите с собой Всеславу? Она страшно соскучилась по сыну и до смерти устала от дворцовой жизни…
…Всеслава Ярославовна начала удивлять с момента встречи — вышла из своих покоев минута в минуту и не в каком-нибудь дорогущем платье из серии «Смотрите: я — Волконская!», а в самой обычной белой рубашке, голубых брючках и легких кроссовках.
Рахманинову, которого явно уже видела, просто кивнула, с Цербершами уважительно поздоровалась, а меня оглядела с головы до ног и уверенно обратилась по имени-отчеству:
— Лютобор Игоревич, я вам должна по гроб жизни. За то, что Ларс видит в вас старшего брата, тянется изо всех сил и постепенно превращается из обычного подростка в достойного мужчину!
— Моей заслуги в его взрослении немного… — ничуть не кривя душой, заявил я. — Ваш сын занят делом. В компании, в которой можно быть самим собой. Вот и раскрывает черты характера, которые в нем уже сформировались. А я просто не мешал… аж полтора месяца назад!
Огневичка насмешливо фыркнула:
— Толковая попытка отмазаться! Но я остаюсь при своем мнении.
— Имеете полное право… — улыбнулся я и предложил начать движение.
Великая Княжна совершенно спокойно встроилась в «походный ордер» за моей спиной, всю дорогу до гаража о чем-то секретничала с девчонками и в упор не замечала ни недоумения Конвойных, ни охреневших лиц придворных, ни возмущенных шепотков особо упоротых «ревнителей традиций». Когда увидела «Хозяина Леса», призналась, что ни разу в жизни не ездила на переднем сидении, и попросила разрешения прокатиться именно так. А после того, как мы выехали с территории Летнего дворца, вообще развеселила:
— Лютобор Игоревич, а вы бы не могли показать мне обычную жизнь? Скажем, остановив машину у какого-нибудь продуктового магазина, разрешив пройтись по торговому залу и позволив купить, к примеру, мороженое?
Не знаю, почему, но я был уверен, что она не играет, а озвучивает вполне реальные желания. Потом представил себе жизнь под объективами камер и в окружении телохранителей, понял, с чего Всеславу Ярославовну так плющит, и пошел навстречу:
— Может, лучше зарулить в какой-нибудь торговый центр, прогуляться по магазинам и попить чаю с пирожными?
— А можно?
— А кто нам запретит?
— Ну да, об этом я не подумала! — признала она, повернулась вполоборота и уставилась на Церберш: — Девчат, а вы не будете возражать против такой остановки?
Незаменимая мягко улыбнулась:
— Скорее, предложим добавить к уже озвученным планам прогулку по улице или какому-нибудь парку. Ибо последние полтора месяца видели только медблок да спальню.
Тут я, каюсь, напрягся. Но стоило мысленно произнести фразу «Война закончилась!», как большую часть опасений как ветром сдуло. Вот я и поручил дамам найти подходящее место на нашем маршруте, «не заметил» сговора и минут через двадцать зарулил на открытую стоянку перед парком развлечений «Карусель». Да, это был не центр. И даже не дворянская Вечерняя Зорька. Но в четверг в середине дня по тенистым аллеям прогуливались только молодые мамы с колясками или шебутными детишками и особо ленивые школьники.
Само собой, Волконскую не узнавали. Поэтому женщина отрывалась, как могла. Естественно, в «дворцовом» понимании этого понятия — купила четыре мороженых на палочке и минут десять наслаждалась «запретным» удовольствием; покачалась на самых обычных качелях;
спустилась к Веряже, оперлась на парапет и какое-то время любовалась кристально чистой водой; прошлась босиком по аккуратному газону и даже посидела на зеленой травке!
Кстати, не забыла и об обещании заглянуть в «какой-нибудь» торговый центр — после того, как мы вышли из парка, потянула нас к подземному переходу, пробежалась по ступенькам, ошалела от абстракции, намалеванной на стене каким-то уличным «художником», вошла на минус первый этаж ТРЦ «Гладиолус» и «развлекалась» почти полтора часа. В смысле, в компании моих девчонок пронеслась почти по всем магазинам комплекса и перемерила уйму женского шмотья, а приобрела… по стильным солнечным очкам для всех четверых и гору подарков для сына. А последние минут сорок наслаждалась ничегонеделанием в уютном кафе на третьем этаже — сидела у панорамного окна, смотрела на улицу, неспешно пила вкуснейший зеленый чай и уминала пирожное за пирожным.
Большую часть этого времени я занимался делом. Когда они потерялись в первой примерочной, набрал матушку и объяснил, куда мы пропали. Потом включил коммуникатор в режиме инкогнито и рассортировал уведомления. Закончив с этим нелегким делом, влез в Сеть и скупил чуть ли не четверть цветочного магазина. Отправив букеты к Медным Воротам Императорского дворца, списался с Палычем и попросил встретить дроны доставки. Конечно же, вспомнил и об обещании отблагодарить Мавию за спасение Мин Сим. Но ничего подходящего, к сожалению, не нашел и решил попозже посоветоваться с Валей. А во время одного из переходов из магазина в магазин вдруг увидел себя в зеркале и сообразил, что льняной костюм и рубашка, в которые я влез перед выездом из «пряничного домика», сидят на мне слишком уж хорошо, хотя пропорции тела ощутимо изменились.
Вопрос «Как?» при первой возможности задал все той же Незаменимой. И получил ответ, заставивший задуматься:
— Мой господин, у вас действительно ТРИ верные тени. Просто мы с Катей исцеляем, а Варя делает все остальное. И еще: ЕЕ мы из медблока НЕ выгоняли. Ибо она РЕАЛЬНО ПОМОГАЛА. Каждый божий день…
…Посиделки в кафе доставили матушке Ларса столько удовольствия, что всю дорогу до стоянки она сияла, как летнее солнышко, и привлекала внимание всех попадавшихся навстречу мужчин. Церберши тоже балдели. Но из-за того, что эпопея с моим исцелением осталась в прошлом, а в настоящем я живой, здоровый и рядом. Не угляди я счастливый взгляд Кати в витрине салона связи, в жизни не додумался бы до этого вывода. А так удивился, пару-тройку раз поймал аналогичные взгляды Вали, допер до наиболее вероятной причины такого использования отражающих поверхностей и перестал в них смотреть. А для того, чтобы занять голову хоть чем-нибудь, стал разглядывать интересные лица, поток машин и даже рекламу. Последняя меня и зацепила. Вернее, подсказала способ порадовать всю команду. Правда, в тот момент я в принципе не представлял алгоритм получения желаемого, но стоило включить голову, как решение пришло само собой. Но придуманной возможностью я воспользовался только после того, как мы добрались до «Хозяина Леса» и влезли в салон — завел двигатель, вырубил проснувшийся ИРЦ, поймал взгляд Волконской и спросил, нет ли у нее желания продолжить веселье.
Как и следовало ожидать, женщина заявила, что этого желания просто немерено. Вот я ее следующим вопросом и огорошил:
— Тогда предлагаю воспользоваться административным ресурсом. То есть, раздобыть личную айдишку Полины Ермолиной, позвонить и уговорить эту особу выступить сегодня вечером во Флигеле Мятущихся Душ!
— О-о-о!!! — сладострастно простонала Незаменимая, Гринева изумленно вытаращила глаза, а матушка Ларса поняла, к чему я клоню, и села на мою волну:
— Ну да: ИСБ-шникам наверняка нечего делать, а значит, мы их сейчас как следует загрузим…
И ведь загрузила. Причем в разы серьезнее, чем я рассчитывал. Поэтому Ермолина набрала меня сама. И, заикаясь от страха, протараторила монолог, сложивший Церберш пополам:
— Д-добрый день, Л-лютобор И-игоревич! Это П-полина Е-ермолина, пе-певица. Прошу п-прощения за то, что бе-беспокою, но м-мне то-только что п-позвонили из Главного У-управления Имперской С-службы Б-безопасности и настоятельно ре-рекомендовали связаться с ва-вами как м-можно быстрее! В-вы не об-объясните, в чем дело?