— Первый раз здесь? — лениво спросила апранка и в ответ на мой кивок усмехнулась. Приглядевшись ко мне, она поинтересовалась: — Сколько тебе лет?
— Двадцать пять.
— Двадцать пять! Обалдеть. Как ты сюда прошла? Сюда по умолчанию не младше тридцати пускают, и то после уговоров.
— Да? А Ли сказал, что мне сюда можно, — я произнесла это, только чтобы она поняла, с кем я пришла.
— Ли? Ли Малейв? Да ладно!
Я кивнула.
— Вот это сюрприз! Здесь все вопросом задаются, какие же девушки ему нравятся. Оказывается, малолетние синеглазые дурочки…
— Дурочки?
— В двадцать пять все мы дурочки. Как тебя зовут, детка?
— Нэнси.
— А я Орин.
Очевидно, что после упоминания о Ли Малейве я вызвала у Орин особый интерес, так как она еще раз меня оглядела.
— Милашка ты, конечно, и свеженькая… Но этого мало. Скажу сразу: все надежды оставь.
— Какие надежды?
— Да типичные надежды любой дурочки, которая думает, что именно в нее богатый да идеальный влюбится и именно на ней женится… Мы здесь тусуемся, чтобы их развлекать, а они нам за это оплачивают наши хотелки. Отсюда не взлетишь.
Я сделала вид, что меня чрезвычайно взволновала эта информация.
— Благородными старшие бывают только со своими. Все остальные для них лишь мимолетное удовольствие. Спи с Малейвом, наслаждайся, но на большее не рассчитывай.
— Да я и не рассчитывала…
— Вот и правильно, не надо.
Орин посмотрела куда-то за меня, в сторону, куда ушел Ли.
— Добычу выглядываешь? — спросила я; мне даже не надо было играть «Нэнси», все получалось само собой, и я перестала нервничать.
— Поймала уже, — блеснув янтарем глаз, ответила апранка. — И долго держу.
— Как держишь?
Орин рассмеялась:
— Секреты выведать хочешь? Не удастся. Только зря время потеряешь.
— Ладно, — пожала я плечами. — А не подскажешь, кто такая Милу? — попытала я удачи. — Я слышала, как Ли упомянул ее в разговоре, и у него так глаза засверкали… Она его бывшая?
Орин поперхнулась коктейлем, который пила, и начала кашлять, при этом ее грудь затряслась весьма занимательно. Бармен, то и дело подливающей ей что-то в стакан, не мог от этих трясущихся форм отвести взгляда.
— Милу – это сестра Ли! — страшно прохрипела Орин откашлявшись.
— А-а-а, — я сделала вид, что меня это обрадовало. — Ну хорошо, а то я думала, это его бывшая…
— Ты о ней больше не упоминай.
— Почему?
— Сказала – не заикайся о ней! — отрезала Орин и отвернулась.
— Тогда я сама у Ли расспрошу…
Бедная апранка! Она снова на меня взглянула, выругалась под нос, а потом допила залпом содержимое своего стакана, и начала объяснять:
— Здесь, в «Кристалле», вроде как полусвет, здесь метисы, вторая кровь, младшие зависают, а старшие сюда приходят, чтобы с нами шуры-муры крутить. Все понимают, что ничего серьезного здесь не завертится, просто приятное времяпрепровождение, но иногда случаются скандалы, потому что не все младшие умеют ротик на замке держать.
— В смысле?
— В смысле не надо трепаться, кто тебя танцует, — отчеканила Орин. — Не подставляй Ли, не болтай, что ты с ним. Дать себе волю можешь только наедине с ним, а если рядом кто, строго веди себя, как он скажет. У старших с этим заморочки.
— Понятно… а что с Милу-то? Почему нельзя говорить о ней?
— Она свой Род опозорила: не смогла скрыть интрижку, — шепнула апранка, склонившись ко мне. — Она вторая кровь, метиска – но краси-и-и-вая! Нашли ей, значит, обалденного жениха, первосортного, дело к браку шло, все дела. А Милу все никак не могла расстаться с любовником, водила его сюда, в «Кристалл». Любовничек тоже метис, красавчик. Как-то сюда пришел жених Милу с любовницей, и Милу здесь отдыхала со своим. Представляешь ситуацию? Жених Милу окаменел сначала, а потом в приказном тоне ее домой отправил; любовничек Милу не стерпел и за нее заступился, сказал – чего кривишься, ты сам с любовницей. Слово за слово, скандал… Дошло до того, что жених Милу при всех ее назвал «гибридом», представляешь? Она, бедная, аж побелела вся.