— Я постараюсь отвезти тебя в госпиталь, попрошу машину у начальника милиции. Ты, пожалуйста, нормально кушай, хорошо бы пить молоко, есть варёные яйца. — Она посмотрела на угрюмо сидевшую хозяйку. — Будешь кормить?
— Неужто командира Красной армии мы не накормим? — ответил за жену Тихон и поскрёб пальцами бороду, словно расчёсывал её.
Уходя, фельдшерица сказала, что поедет со мной: мало ли что может случиться в дороге...
Попал я в госпиталь недели через две. Когда садился в милицейскую машину, мне помогали хозяева — Тихон и Катерина. И тут я чуть не уронил слезу...
— Отчего вдруг, Пётр? — прервал его Карпов. Его тяжёлое лицо заметно потемнело, и Кольцов понял, что ему не по себе.
— Хозяйка, когда прощалась со мной, расцеловала меня... и в голос зарыдала, словно я был её сыном. Сказала:
— Храни тебя Бог, Пётр Сергеевич, бей на фронте немецких супостатов, а я буду за тебя молиться. Если доведётся ещё быть в наших краях, милости просим в гости. Фашисты тут у нас всё порушили, но своё село мы возродим!..
Так вот, Игорь Михайлович, пока всё это происходило, я так разволновался, что ощутил на своём лице горючие слёзы...
— Долго ты лежал в госпитале? — спросил Карпов.
— Почти три месяца. В конце октября сорок третьего года выписался. Я просил главврача направить меня в артиллерию, откуда я к ним прибыл.
— Какой фронт? — поинтересовался главврач.
— Воронежский.
— Такого фронта уже нет, — усмехнулся главврач. — Его переименовали в 1-й Украинский. Кстати, откуда вы призывались в Красную армию?
— Из города Горького, там моя семья... А зачем вам это знать?
— Характер вашего заболевания такой, что вам полагается месячный отпуск, — объяснил главврач. — Поедете домой?
— А куда же ещё? — усмехнулся я.
И выписали мне проездные документы до Горького. Приехал на вокзал, чтобы взять билет, получил его, но... не уехал в Горький.
— Почему? — резко спросил полковник. — На тебя это непохоже. Ты, земляк, из породы сильных духом, а тут вдруг слеза на лице.
— Я и сам удивился, но что было, то было. К тому же Тихон и Катерина люди добрые, кормили меня и поили, хотя отрывали продукты от своих ртов.
— И кто же тебе все карты спутал? — не унимался Карпов.
— А вот послушайте, Игорь Михайлович. — Кольцов лукаво повёл бровью, а в глазах появились чёртики. — Сижу я на лавке у вокзала и жду, когда объявят посадку на мой поезд. День выдался солнечный. Вдруг к вокзалу подъезжает «газик», и из него выходит генерал в форме артиллериста. Постоял с минуту, увидел меня, и не успел я загасить папиросу, как он оказался рядом. Я резво встал и отдал ему честь. А в голове шевельнулась мысль: «На западном пути стоит воинский эшелон с груженными на платформы орудиями. Наверняка генерал связан с этим эшелоном». И тут я дерзко спросил его, с какого фронта он прибыл.
— А тебе зачем, капитан? — спросил генерал с ухмылкой на полном розовощёком лице. Он был широкоплеч, глаза так и сверкали. — Может, ещё спросишь, женат я или нет? Сам-то здесь как очутился?
Я ответил, что выписался из госпиталя, долго лечился, мне сделали две операции. А теперь еду в Горький домой: госпиталь предписал мне месяц отдыха. Потом он спросил, кем я был на фронте.
— Конечно же, артиллеристом, командовал расчётом противотанкового орудия. Воевал под Москвой, Сталинградом и на Курской дуге, где и был ранен. Да, чуть было не забыл, — спохватился я. — Исполнял должность командира батареи...
— Я вижу, вы вояка с опытом, — улыбнулся генерал.
— Есть немного, — смутился я, хотя не знаю почему.
Я говорил ему обо всем, что делал на фронте. И вдруг генерал сказал то, что вызвало в моей душе бурный восторг, хотя я старался не выдать своего волнения:
— Хочешь, возьму тебя на должность командира дивизиона противотанковых пушек? В моей армии есть два артполка, а вот кадров на все батареи не хватает.
— Я принимаю ваше предложение, товарищ генерал. Но как быть с моим отпуском? В Горьком меня ждёт семья.
— Так ему и сказал? — В голосе полковника звучала странная настороженность, видимо, он не верил Кольцову.
— Если честно, то я слукавил, Игорь Михайлович, — признался майор. — Жена мне давно не пишет, я не знаю, где она и что с ней. Но генералу я об этом не поведал, боялся, что не возьмёт в артполк.
— В отпуск ты сейчас не поедешь, — вполне серьёзно заявил генерал. — И билет тебе надо сдать в железнодорожную кассу. Мне пора идти к начальнику воинского эшелона, утрясти вопросы разгрузки боевой техники и боеприпасов, а ты тем временем сходи на вокзал. Жди меня на этом месте. Понял?