Затрещали дружные выстрелы и слились в залпы. Юнкерс отвалил от дороги, набрал высоту.
— Не нравится! Не любишь! — выкрикивал коренастый солдат.
— Заходит, снова заходит!
Юнкере, скрываясь в низких тучах, стонал над головой.
— Сбросил!
— Ложись! — приказал Дмитрий.
Он услышал, как в грохоте разрывов его сосед вскрикнул:
— Ой-ей-ей!
«Ранен, а может быть, и убит», — подумал Дмитрий, и ему стало жаль круглолицего шофера.
Солонько поднял голову и спросил:
— Что с вами?
— Сам не пойму… спина горит, но крови не чувствую… А стукнуло, как из доброй рогатки, — сказал круглолицый шофер радостным тоном и сразу помрачнел. — Кровь на снегу…
— Николай Спиридонович! Кажется, Дмитрий ранен… — голос у Сенцовой сорвался.
— Сними полушубок, Дмитрий! Катя, у тебя в сумке индивидуальные пакеты, достань! Вот чертова собака, фриц! — выругался Бобрышев.
Дмитрий расстегнул рукав гимнастерки.
— Ничего, друзья: пустяк, царапина…
— Давай заедем в санбат, — предложил Бобрышев.
— Да ты что? Засмеют!
— Ну смотри…
— Все-таки надо, чтоб врач посмотрел. Я б не рисковала…
— Какой там риск, Катя? — усмехнулся Дмитрий. — У меня в Сталинграде две таких царапины было, благополучно засохли.
— Это наше счастье, — уже в кузове грузовика рассуждал Бобрышев. — Разорвалось шесть бомб, и ни один осколок никого серьезно не задел. Фриц бомбил вслепую. А почему? Залповый огонь открыли. Вот, брат, какие у нас обозники стали — орлы!
— Жалко, что улизнул самолет. Катя засняла бы горящий юнкерс. Мы с тобой записали бы фамилии солдат и — готов хороший материал для газеты, — шутливо заметил Дмитрий.
— А главное оригинальный — «Обозники сбили юнкерс», — отозвалась Сенцова.
— Станция Поныри! — указывая рукой на двухэтажное здание с высокими окнами, крикнул Дмитрий. — Сейчас будет поворот на Ольховатку, и мы дома. Правда, метель поднялась, как бы не застрять в дороге.
Метель все усиливалась. Едва в сизой мути скрылись Поныри, как повалил густой снег. Ветер вздыбил гребни сугробов, и в поле задымилась позёмка. Дорога пропала. Шофер вел машину вслепую, доверяясь чутью. Полуторка, буксуя, еле-еле взобралась на высотку. Ветер с неистовым свистом разметал сугробы.
Грузовик, спустившись с высотки, не мог уже осилить новый подъем. Пришлось всем вылезть и подталкивать машину.
— Раз, два, взяли! — надрывался Бобрышев, захлебываясь ветром.
Дмитрий вспотел и окончательно выбился из сил. Грузовик часто сползал с дороги, и его приходилось чуть ли не на руках выносить из канавы. Катя вывалялась в снегу и походила на медвежонка. Она потеряла рукавицы и теперь отогревала озябшие пальцы в рукавах полушубка.
Наконец полуторка преодолела подъем. С высотки в такую метель трудно было заметить село, но по запаху дыма Дмитрий понял, что оно рядом. И действительно, не проехали и ста метров, как показалась первая изба. У колодца жалобно скрипел журавель. Мотор несколько раз чихнул и заглох.
— Сожгли весь бензин, но добрались, — вылезая из кабины, крикнул шофер.
К счастью, не пришлось долго ходить по большому и разбросанному селу. Политотдел армии занимал хаты, на окраине Ольховатки. Начальник политотдела полковник Ковальчук принял корреспондентов в маленькой жарко натопленной избе. Узнав старых знакомых, он заулыбался:
— Значит, снова к нам? Хорошо! Давайте уж вместе, так до Берлина и дойдем! — сказал он хрипловатым, простуженным голосом и, пощипывая бородку, спросил: — Что вас интересует, в какие части думаете ехать?
— Мы хотим показать сталинградскую гвардию в новом наступлении, — ответил за всех Бобрышев.
— Ясно… Вам надо ехать в курбатовский корпус. Но его еще нет, он на подходе… — и, пощипывая бородку, Ковальчук пошутил: — Корреспонденты всегда первые ласточки.
— Мы так спешили, а теперь придется сидеть сложа руки, — вздохнула Катя.
— Не беспокойтесь, вам не придется бить баклуши, — полковник, с трудом сдерживая кашель, продолжал: — Вы видели, что творится в поле? Снежный буран застиг наши войска в пути. Он может замедлить ход операции. Если мы не поможем, то части опоздают с выходом на исходные рубежи. На трассе работают саперные батальоны, и надо поднять на ноги жителей окрестных сел. Надо протолкнуть вперед технику, боеприпасы, продовольствие. Все работники политотдела на трассе. Но есть еще один необеспеченный участок. Я поеду проверить дорогу и подброшу вас к селу. Вам придется хорошенько поработать.
— Вы сильно простужены, — заметила Катя.