Дмитрий посмотрел на Салаева и нашел, что тот похудел. Генерал по-прежнему стригся под машинку и носил простую гимнастерку.
Салаев подошел к столу и, окинув взглядом строй, сказал:
— Товарищи военные журналисты! Родина награждает вас орденами и медалями.
Грачев незаметно пожал руку Дмитрию. Он был возбужден, да и сам Дмитрий волновался.
— Свято храните традиции сталинградской гвардии, передавайте войскам ее патриотический дух и боевой опыт. Наши войска успешно перерезали линию железной дороги Орел — Курск и шоссейной Кромы — Фатеж — Курск. В этот прорыв, — повысил голос Салаев, — введены прославленные сталинградские дивизии, гвардия!..
Солонько как-то не сразу верится:, что генерал Салаев вызывает именно его.
— Иди, — шепчет Грачев.
Дмитрий подходит к столу. Тепло улыбаются друзья, ободряя его взглядом. Генерал вручает Дмитрию орден. Блестит золотой серп и молот, в серебряных лучах винтовка и шашка, на белом эмалевом пояске надпись: «Отечественная война».
Не успевает еще Наташа поздравить Солонько и Грачева с наградой, как ее вызывает генерал. И когда она возвращается в строй, Грачев говорит:
— Наташенька, голубушка, дай прикреплю медаль.
Полковник Тарасов поздравил награжденных и объявил десятиминутный перерыв. Пока дежурные бойцы расставляли скамейки, Салаев поискал глазами Гуренко и подозвал его к себе.
— Юрий Сергеевич, у нас на фронте много хороших художников. Политуправление решило устроить для воинов выставку картин. Я прошу вас тоже принять участие в выставке.
— Спасибо. Я готов, товарищ генерал. Смогу выставить пять картин.
— А не мало?
— Не хочется выставлять то, что самому не нравится.
— Хорошее правило. Помните, в Большой Ивановке вы показывали мне «Сталинградскую переправу»? Если у вас все картины такие, добьюсь вашей выставки в Москве.
Генерал усадил Гуренко рядом с собой в первом ряду. Дмитрий устроился в третьем. К нему подсел Бобрышев.
Слева во втором ряду заняли места Гайдуков и Грачев. Александр вертелся на скамейке, поминутно вскакивал и, казалось, никак не мог дождаться начала концерта.
Раздвинулся занавес, и хор исполнил «Песню о Днепре», потом «Варяга» и «Закувала та сива зозуля». Когда же в конце второго отделения пошли: «соло на флейте», «соло на мандолине», «соло на балалайке», Дмитрий заскучал. Он уже собирался встать и уйти, но тут на сцену вышел подполковник Ветров и объявил:
— Арию Лизы из оперы «Пиковая дама» исполнит Наташа Руденко, у рояля Вера Жданова.
Грачев с Гайдуковым бурно зааплодировали, но на них зашикали, и снова наступила тишина.
Вера, раскрыв ноты, села за рояль. Она поправила волосы, сосредоточилась.
Наташа была в черном шелковом платье, отделанном кружевами, обычные кирзовые сапоги она сменила на туфли с высокими каблуками, отчего казалась выше и стройнее.
— Смотри-ка, наши девушки… — шепнул Бобрышев Дмитрию.
Наташа выждала, пока Вера сыграла вступление.
— «Уж полночь близится, а Германа все нет…» — полился ее мягкий голос.
Дмитрий чувствовал в нем боль, ожидание. Взглянул на соседей. Генерал Салаев, подперев ладонью подбородок, сидел не шевелясь. Грачев улыбался, глаза его блестели. На щеках Седлецкого выступили пятна, он слушал внимательно, покусывая нижнюю губу. Когда Руденко кончила арию, несколько секунд в вагоне стояла тишина, потом все встали, послышались возгласы:
— Браво, Наташа! Бис!
Вместе со всеми Дмитрий бил в ладоши и просил Наташу петь еще и еще. Она долго не уходила со сцены и все пела украинские песни:
Под аплодисменты сияющие подруги покинули сцену.
— С ума сойти, какой голос, — сказал Дмитрию Бобрышев.
Дмитрий не ответил. Он тоже думал: «Какие талантливые девушки».
После концерта генерал Салаев подошел к Наташе.
— Поздравляю вас, рад вашему успеху, думаю, вы не откажетесь петь во фронтовом ансамбле?
— Соглашайтесь, Наташа, перед вами откроется большая дорога, — советовал Тарасов.
— Не могу расстаться с редакцией… — ответила она. — Здесь у меня столько друзей! Я не кончила консерваторию и не стремлюсь пока стать певицей.
— Воля ваша, а жаль! У вас превосходный голос.
— Я подумаю, товарищ генерал.
— Подумайте хорошенько и соглашайтесь, — прощаясь, сказал Салаев.
Генерал пошел к выходу, за ним поспешили Тарасов с Ветровым.