К моменту, когда вельможи и зарубежные гости прибыли на торжество в Летний сад, здоровенный шёлково-бумажный шар уже колебался над горловиной, поднятый силой горячего воздуха. Ещё немного, и будут обрублены удерживающие его на жердях канаты. Гораздый на яркие рекламные акции Пётр Алексеевич велел выкрасить оболочку в цвета собственного штандарта, который не менялся со времён Полтавы — белая, синяя и красная полосы, на которых по текущей моде прорисовали жёлтым геральдических орлов и государевы вензеля.
— Занятное зрелище, — проговорил мистер Уитворт, не без интереса разглядывая эту конструкцию. — Теоретически он обязан взлететь, ибо дым, коим наполняют шар, всегда поднимается ввысь. Но что, если государя ожидает судьба Икара?
— Государь всё же не Икар, и изобретение своё устроил несколько иначе, нежели восковые крылья с перьями ощипанных птиц, — не без иронии возразил ему датский посланник Юль. — Насколько мне известно, он несколько лет потратил на тщательные расчёты, а весной сего года где-то под Новгородом производились испытания. Я получил совершенно достоверные сведения, что полноразмерная модель без людей в корзине пролетела по ветру около мили и благополучно спустилась наземь.
— Что ж, в таком случае есть основания полагать, что люди также смогут благополучно спуститься на землю, — задумчиво произнёс прусский посол Густав фон Мардефельд[49].
— Я слышал, государь планирует пересечь реку, пролететь над крепостью и совершить посадку за городом. Ветер благоприятствует сему плану, — сказал шевалье де Сен-Жермен. — Но обратно придётся возвращаться верхами. Увы, люди хоть и дерзают подниматься в небо, но всё ещё в воле ветра.
— Воля Аллаха суть основа мироздания, — философски заметил Юсуф-паша, оставшийся в Петербурге в качестве посла Османской империи. Говорил он, как и все дипломаты, присутствовавшие на торжественной церемонии, по-французски. — Всевышний воздал человека, чтобы тот ходил по земле. Но… если не мечтать о небе, то каков тогда смысл жизни? Я старик, однако скажу честно — хотел бы сейчас оказаться в той корзине.
— А вот и государь, — англичанин кивнул в сторону аллеи, ведущей к Летнему дворцу. — Со свитой, конечно же. И её состав меня нисколько не удивляет.
На соседней лужайке парка с самого утра была разбита нарядная белая палатка. Пока она пустовала, охраняемая караулом семёновцев, но сейчас часть государевой свиты направилась прямо к ней. Посланники сразу отметили, что эта часть почти поголовно состояла из дам и детей. А сам Пётр Алексеевич, сопровождаемый лишь десятком человек, направился прямо к шару.
— Наследник, князь Меншиков, канцлер, полковник Меркулов, трое офицеров, коих я знаю плохо, ея величество… и, конечно же, её сестрица, — едко заметил де Сен-Жермен. — Эта дама не могла не сунуть свой нос.
— На её месте вы поступали бы так же, шевалье, — возразил Юст Юль.
— Слава Богу, я не на её месте, и…
— Всем известно о вашем с нею личном конфликте, но не могли бы вы немного помолчать, шевалье? — речь француза была прервана в самом начале послом Священной Римской империи германской нации — молодым графом Стефаном Кински. — Начинается самое интересное.
И посланники, дружно раскланявшись перед приближавшимся государем, принялись внимательнейшим образом наблюдать за происходящим.
— Алёшка, — Пётр Алексеевич привлёк сына к себе и негромко заговорил ему на ухо. — Ежели со мною что случится, всё на тебе. Всё тебе доверяю.
— Не подведу, батюшка.
Алексей Петрович хоть и возмужал за минувшие годы, но в его глазах всё ещё то и дело угадывалась тень опаски. Детство, прошедшее в животном страхе перед отцом, сказывалось до сих пор. Но «терапия», которую применила к приёмному сыну Дарья, подействовала. По крайней мере, Алёшка научился если не принимать собственные решения, то хотя бы правильно выбирать советников.
С женой, правда, не свезло, но по нынешним временам это норма. Они с Ульрикой-Элеонорой кое-как родили одну-единственную дочь и благополучно разбежались по разным углам, редко пересекаясь на официальных церемониях. Государь поначалу злился, требовал, чтобы молодые не дурили, но вскоре поостыл. У него в запасе ещё три сына и долгожданная доченька, притом мальчишки весьма перспективные. Пусть Алёшка со своей шведкой не мирится, всё равно будет кому дело продолжить.