— Ты будешь носить зеленые шорты? Смотри, куда я тебе положила синюю рубашку. Дима, повернись, вот тут в боковом кармане чистые носовые платки, а здесь носки, не перепутай.
— Мама, да как же я носки с платками перепутаю?! — всплеснул руками Димка.
— Ну, я не знаю. — Мама выглядела расстроенной. — Если б я знала, что все так получится, то мы бы на тебя документы оформили. Поехал бы в Америку с нами.
— Да сами же говорили, что там скука смертная! — возмутился Димка. — Папа весь день на занятиях. Ты на курсы английского пойдешь, а мне куда? Тем более мне уже одиннадцать лет. Пора пожить самостоятельно.
— Даже так? — подняла бровь мама. — Ну, как знаешь…
По дороге к метро Димке встретился Жердяй. Когда Ерофеев увидел Димку и его маму с дорожными сумками, лицо у него вытянулось.
— Сваливаешь? — подозрительно поинтересовался он.
— Да ты что! — успел шепнуть ему Димка, пока мама покупала в киоске журнал. — Еду в экспедицию вместе с журналистами. Серия очерков «Клады России», слышал? Еле маму уговорил, чтоб отпустила с ними. Сегодня летим на Урал.
— А по-моему, ты опять врешь!
— Ты что, вот можешь маму спросить.
— А такса Тебе зачем?
— Зубастика некуда девать, родители уезжают в Америку. Если я оставлю его в собачьей гостинице, у него начнется депрессия. А знаешь, как протекает депрессия у карликовых такс?
— Как?
— Они начинают всех кусать за пятки и выть по ночам на луну.
Зубастик тявкнул и поднял переднюю лапу, словно подтверждая его слова. Жердяй молчал, не зная, злиться на вруна или завидовать счастливчику.
Димка помахал ему на прощание и представил, что будет первого сентября. Женька узнает, что ни в какие экспедиции он не ездил, и начнется… Он отогнал эти мысли.
«Что-нибудь придумаем, — пообещал себе Димка. — Главное — помнить, что мысль материальна, а мозги сильнее кулаков».
В электричке Зубастик сразу встал на сиденье и принялся смотреть в окно. Он и в машине обожал ездить стоя, а при случае вставал рядом с форточкой, так что уши у него хлопали и мотались, словно два флага.
— Так, радость моя, сядь как-нибудь поудобнее. — Мама оттащила Зубастика от окна.
Пес свернулся калачиком и сделал вид, что сладко спит, правда, иногда он нет-нет да и приоткрывал хитрый карий глаз.
По дороге Димка успел выучить половину латинского алфавита и фразу «О tempora, о mores!» («О времена, о нравы!»). Он жевал ириски и придумывал ситуации, где фраза могла бы пригодиться. Например, Жердяй заявит, что его брат скрутил в трубочку все почтовые ящики в подъезде, а Димка скажет: «О tempora, о mores!» — и отойдет с видом печальным и возвышенным. Или Жердяй опять примется трясти его, можно обронить: «Поставь меня обратно! О tempora, о mores!» А Жердяи спросит: «Ты чего?» А он скажет: «Я решил брать пример с римских патрициев». И Жердяй спросит: «Это они так ругались?» Димка кивнет, и тогда Жердяй станет говорить по каждому поводу: «О tempora, о mores!»
— О чем задумался? — Мама легонько дернула его за рукав.
— Думаю, мама, как встретит меня тетя Маргарита.
— Да, как-то все спонтанно получилось, — пожаловалась мама. — Вы с папой совсем сбили меня с толку. Думаешь, не стоило идти в школу?
— Думаю, нет. Я, мамочка, сам уже не уверен, правду сказали мальчишки или неправду. — Димка решил изобразить запоздалое прозрение. — Хорошо, что вы с папой додумались отправить меня к тете Маргарите. У бабушки Катерины я бы сошел с ума.
Мама рассеянно кивнула и замолчала, вспоминая, как тетка Катерина битый час объясняла ее мужу, почему у мужчин в балете должны быть кривые ноги. С тем же успехом Андрей мог бы ей рассказывать о программном обеспечении и настройке сервера.
— Да я, знаете, балет как-то не очень, — признался он.
С тех пор ни тетка, ни муж друг друга не видели, что, признаться, их не сильно печалило.
7. Старик Шаляпин — гроза стаканов
Тетушка Маргарита жила в славном маленьком домике из красного кирпича, рядом сад с цветником, у калитки — заросли сирени, которые вели до самого крыльца. На полпути к дому Димка и мама услышали, как она поет высоким голосом:
— По полю гуляет, по полю гуляет казааак молодой. — И гневный вопль: — Не бьется, нет, не бьется!
Димка с мамой переглянулись, мама на всякий случай взяла сына за руку.
— Пошли? — Она робко посмотрела на сына.
— Пошли, — ответил тот и первым нажал на звонок.