— Миссис Малфой, скажите, — обратилась к ней журналистка, — кому вы посвятили два своих забитых гола?
— Я посвятила их прежде всего своему мужу и друзьям — чуть было не проговорилась про ребенка блондинка, но вовремя прикусила язык, ожидая дальнейших вопросов.
— Как думаете, почему именно сегодня в такой ответственный для вашей команды матч, тренер решил выпустить вас на поле? — задала новый вопрос журналистка.
— Я думаю, тренер предчувствовал что я помогу команде сегодня одержать победу — с улыбкой ответила слизеринка, сжимая в правой руке свою неизменную метлу.
— Ваш супруг наверно позже будет рад вашей победе, — доброжелательно произнесла журналистка, — но это не исключает того факта, что вашему супружеству поставили подножку.
— Что вы имеете в виду? — напряглась Эмбирли, неосознанно крепче сжав метлу в руке.
— Как? Вы разве не знаете? — притворно удивилась журналистка и, достав из своей сумочки несколько колдографий, с удовольствием передала их напряжённой охотнице.
Та дрожащей рукой приняла их и, посмотрев первые два снимка, обомлела. На них Драко прижимал к своему собственному столу недавно нанятую им секретаршу, которая обвивая его торс ногами, откинув голову, млела от его поцелуев в шею. На второй колдографии они уже были полуобнажёнными. Дальше Эмбирли смотреть не стала. Она невидящим взглядом посмотрела на ожидающую её реакции журналистку.
— Как вы прокомментируете данные колдографии? — безжалостно спросила назойливая журналистка.
— Откуда у вас это? — полузадушенным хрипом вырвалось из груди девушки.
— От проверенного и достоверного источника, — добила её журналистка, — так что вы скажете на это, миссис Малфой?
— Мне нечего ответить вам, мисс — холодно, но все ещё уважительно процедила блондинка и, обогнув их, нетвердой походкой отправилась в раздевалку.
Но дойти до неё она не смогла: с ней случилась первая в её жизни паническая атака, которая наверняка была вызвана нервным, эмоциональным перегрузом. Девушка начала задыхаться и, схватившись за горло, медленно опустилась на пол. Паническая атака закончилась также внезапно как и началась. У совершенно обессиленной Малфой случилась истерика. Она плакала навзрыд, прикрывая рот рукой, чтобы её было не так слышно. Ей было плохо и она прекрасно понимала как неблагоприятно это может сказаться на её будущем ребёнке, но ничего не могла с собой поделать. Она не могла поверить, что всегда верный ей Драко мог так с ней поступить. Но у неё не было оснований не верить колдографиям, поэтому она ещё больше погрузилась в свою истерику. Когда у неё уже не осталось сил на слезы, из её груди вырывались лишь судорожные всхлипы, которые она никак не могла пресечь. В таком состоянии её нашла уже переодевшаяся и счастливая от победы Джинни, которая увидев сидящую на полу подругу, встревоженно подбежала к ней.
— Эм, Эм! Мерлин, что с тобой случилось? — обеспокоенно спросила рыжеволосая, аккуратно касаясь её плеча.
— Меня предали, Джинн — тихо отозвалась та, не смотря на неё.
— Кто? — подняла одну бровь Поттер.
— Самый близкий человек — в изнеможении закрыла глаза Малфой, которая теперь жалела что она замужем и не может от своего супруга сбежать.
— Эм, не отключайся, мы сейчас же едем в больницу, потерпи немного, все будет хорошо — клятвенно пообещала ей гриффиндорка, осторожно приодняв её и позволив на себя опереться.
Дальнейший путь Эмбирли помнит плохо. Она помнит как увидела мелькнувшие перед её глазами белые полы халата колдомедика, который услышав что она беременна, в ускоренном темпе определил её в одиночную палату. Последнее что слышала блондинка, пока ей не дали снотворного было:”Только держись”.
========== 12° ==========
Эмбирли проснулась от чьих-то возгласов и, открыв глаза, поняла что это громко разговаривают возле её палаты, но не в ней самой. Она уже хотела было попросить этот громкий разговор превратить в тихий, но наконец узнала этот голос.
— Драко — шепнула охрипшим от долгих рыданий голосом она, поворачивая голову в ту сторону.
Она прикрыла глаза, поняв что за дверью вёлся именно спор. Вторым голосом была Пэнси. Девушка, до того как отключиться, попросила врачей об одной услуге: не пускать её мужа к ней, пока она не скажет, что хочет его видеть. Ему скорее всего об этом уже сказали. Блондинка устало прикрыла глаза и заметила что дверь в палату открылась. Через секунду она увидела перед собой улыбчивое лицо помощницы колдомедика.
— Вы могли бы потерять ребенка, если бы ваша подруга вовремя вас не успокоила — серьезно проговорила она.
— Что с ним сейчас? — спросила в ответ слизеринка.
— Сейчас он стабилен, как и вы, — снова улыбнулась помощница, — вам больше не следует так сильно волноваться.
На это пациентка ничего не ответила, прикрыв глаза. Первые слова помощницы сильно напрягли её. Она могла потерять ребенка из-за каких-то фотографий. Это же абсурд! Малфой услышала как помощница ушла, тихо прикрыв за собой дверь. Теперь она прислушалась к до сих пор продолжавшемуся спору за стеной.
— Разве ты не понимаешь, что ей сейчас нужен покой? — прокричала Пэнси Забини.
— А как ты не можешь понять, что мне нужно её видеть и знать что она в порядке! — горячился её оппонент.
— Она будет в порядке если ты не будешь целовать своих секретарш в шею! — взорвалась брюнетка.
— О чем ты говоришь? — чуть поумерил свой пыл Малфой.
— О а ты не знаешь? Эти снимки благо не попали в “Пророк”. На, почитай — раздался шлепок, словно Забини кинула в его сторону газету.
— Известная охотница “Холихедских Гарпий” Эмбирли Малфой пришла в отчаяние когда узнала об измене её мужа, Драко Малфоя — вслух прочитал заголовок слизеринец. — Пэнс, я клянусь тебе что это было любовное зелье! Она подставила меня! Я изначально чувствовал что не нужно мне было пить этот кофе! Прошу хоть ты поверь мне!
— Не мне тебе все это надо объяснять — холодно проговорила его собеседница.
— Меня ведь к ней не пускают, Пэнс, — обречённо сказал Драко, откинув газету от себя, — я бы рассказал ей все как есть.
— Расскажешь когда её выпишут — заявила девушка и прошла мимо него в палату.
Слизеринка, слабо улыбнувшись подруге, посмотрела на неё во все глаза. Пэнси была взволнованна и об этом кричала вся её фигура. Она осторожно села на край кровати и взяла её за руку. Минута молчания прошла без напряжения.
— Как ты тут, Эм? — заботливо спросила она.
— Бывало и лучше, Пэнс, — слабо ухмыльнулась в ответ та, несильно сжав её руку, — спасибо, что не дала ему пройти сюда, я ценю это.
— Вам ведь все равно нужно будет поговорить — серьезно сказала подруга.
— Да, но я не хочу это делать на больничной койке — помотала головой Эмбирли.
— Как скажешь, — примирительно подняла руки Пэнси, — только не переживай.
— Не буду, — пообещала блондинка, — слишком многое на кону.
— Отдыхай — сказала Забини перед тем как уйти.
Девушку продержали в больнице ещё неделю. За это время она ни разу не волновалась и в целом колдомедик был ею доволен. Ей даже в последние дни разрешалось погулять немного. Когда она окончательно окрепла, приняли решение её выписать. Она была этому рада, но одновременно и страшилась предстоящего разговора с супругом. Не успела она отойти далеко от дверей больницы, как рядом с ней остановилась роскошная черная машина. Из неё вышел Драко и подошёл к ней.