— Откуда ты все это знаешь?
— Ты просто поразился бы, если бы знал, кто и о чем знает и каким образом они добывают сведения. Просто обалдеешь, поняв, что творится в этом мире. У меня только сейчас начинают открываться глаза. — Он наклонился к Полу в порыве искренности. — И знаешь, Пол, я нахожу себя. Наконец я начинаю находить себя.
— И как же ты выглядишь, Эд?
— Эти несчастные простачки по ту сторону реки — вот люди, среди которых мое место. Они настоящие, Пол, настоящие.
Пол никогда не сомневался в том, что они настоящие, и поэтому не знал, как ему откликнуться на столь важное сообщение Финнерти.
— Ну что ж, я рад, что ты, наконец, после стольких лет нашел себя, — сказал он. Финнерти постоянно находил себя с тех пор, как Пол познакомился с ним. А спустя несколько недель он обычно оставлял этот свой вновь обретенный облик с яростным возмущением к самозванцу и тут же открывал нового. — Это просто великолепно, Эд.
— А как насчет ключей от машины? — спросил Финнерти.
— Не будет ли бестактностью спросить, зачем?
— Она мне нужна. Я хочу взять свои вещи у тебя и отвести их к Лэшеру.
— Ты живешь вместе с Лэшером?
Финнерти утвердительно кивнул.
— Просто поразительно, как здорово мы это наладили с самого начала. — В его тоне чувствовалось неприкрытое презрение к поверхностной жизни Пола. — Ну, так ты дашь ключи?
Пол бросил их ему.
— Как ты намерен провести остаток своей жизни, Эд?
— С людьми. Там мое место.
— Ты знаешь, что тебя разыскивают фараоны из-за того, что ты не зарегистрировался?
— Это придает жизни особую прелесть.
— Тебя же могут засадить в тюрьму!
— Ты боишься жить. Пол. И в этом все дело. Ты знаешь Торо и Эмерсона?
— Имею очень смутное представление. Примерно такое же, какое было у тебя до того, как Лэшер тебя проконсультировал, готов держать пари.
— Во всяком случае, Торо оказался в тюрьме, потому что не платил налогов, которые должны были пойти на финансирование Мексиканской войны. Он был против войны. И Эмерсон пришел к нему в тюрьму на свидание. «Генри, — сказал он, — почему ты здесь?» И Торо ответил: «Ралф, почему ты не здесь?»
— По-твоему, мне следовало бы желать попасть в тюрьму? — спросил Пол, пытаясь извлечь для себя какую-нибудь мораль из этого анекдота.
— Страх перед тюрьмой не должен мешать тебе делать то, во что ты веришь.
— Он и не мешает. — Пол понял, что очень трудно найти то, во что можно было бы по-настоящему верить.
— Раз не мешает, значит, не, мешает. — В голосе Финнерти явно слышалось недоверие. По-видимому, друг с северного берега реки со всей его ограниченностью начал его раздражать. — Спасибо за машину.
— Всегда в твоем распоряжении. — Пол почувствовал облегчение, когда за новым Финнерти — Финнерти этой недели — захлопнулась дверь.
Катарина опять открыла дверь.
— Он меня пугает, — сказала она.
— Вам совсем не следует пугаться. Он растрачивает всю свою энергию на игры с самим собой. У вас звонит телефон.
— Это доктор Кронер, — сказала Катарина. — Да, — сказала она в телефонную трубку. — Доктор Протеус у себя.
— Не будете ли вы любезны подозвать его к телефону? — сказала секретарь Кронера.
— Доктор Протеус слушает.
— Доктор Протеус у телефона, — сказала Катарина.
— Одну минуточку. Доктор Кронер хочет с ним говорить. Доктор Кронер, доктор Протеус из Айлиума на линии.
— Хелло, Пол.
— Как поживаете, сэр?
— Пол, я по поводу этой истории с Финнерти и Лэшером… — Его игривый тон как бы говорил о том, что все дело с этими двумя не более как милая шутка. — Я хочу сказать тебе, что я звонил в Вашингтон по этому поводу, чтобы ввести их в курс того, что мы тут собираемся делать, а они сказали, что нам пока что не следует вмешиваться. Они говорят, что все это следует хорошенько спланировать и на более высоком уровне. По-видимому, все значительнее, серьезнее, чем я предполагал. — Голос его упал до шепота. — Вся эта история начинает принимать масштабы общенациональной проблемы, не просто Айлиума.
Пол обрадовался, что наступила оттяжка, но причины ее его поразили.
— Каким же это образом Финнерти может оказаться проблемой в национальном масштабе или хотя бы айлиумском? Ведь он здесь всего несколько дней.
— Незанятые руки выполняют работу дьявола. Пол. Он, по всей вероятности, вращается в дурной компании, а нам нужно заполучить именно эту дурную компанию. Во всяком случае, большое начальство хочет участвовать во всех наших действиях, и они желают встретиться с нами по этому поводу на Лужке. Минуточку, это будет через шестнадцать дней.
— Отлично, — сказал Пол и про себя добавил выражение, которым он как бы припечатывал все свои официальные занятия в эти дни. «И валите вы все ко всем чертям».
У него не было ни малейшего намерения становиться осведомителем и следить за кем бы то ни было. Ему просто хотелось выждать некоторое время, пока они с Анитой не смогут сказать громко: «Валите ко всем чертям, пусть все проваливает ко всем чертям».
— Мы тут очень много о тебе думаем, Пол.
— Благодарю вас, сэр.
Кронер с минуту помолчал. Потом он неожиданно так заорал в телефон, что у Пола чуть не лопнула барабанная перепонка.
— Простите, сэр? — Слова, произнесенные Кронером, прозвучали настолько громко, что причинили только боль, но совершенно невозможно было уловить хоть какой-нибудь смысл.
Кронер издал короткий смешок и чуть понизил голос:
— Я спросил, кто собирается выиграть, Пол?
— Выиграть?
— Лужок, Пол, Лужок! Кто собирается выиграть?
— О, Лужок, — сказал Пол. Этот разговор походил на бред. Кронер орал что-то страстно и восторженно, а Пол совершенно не представлял себе предмета разговора.
— Так какая команда? — спросил Кронер чуть брюзгливо.
— О! О! Команда Синих выиграет! — Пол набрал полные легкие воздуха. — Синие! — выкрикнул он.
— Можете прозакладывать собственную голову — мы выиграем! крикнул ему в ответ Кронер. — Синие поддерживают вас, капитан!
Следовательно, Кронер тоже входил в состав Команды Синих. И он принялся напевать своим грохочущим басом:
О, Команда Синих, ты испытанная и закаленная команда,
И нет команд столь же хороших, как ты!
Ты разгромишь Зеленых, а также Команду Красных,
А Команду Белых ты раз…
Песню прервал выкрик: «Выиграют Белые! Вперед, Белые!» Это был Бэйер.
— Значит, вы надеетесь, что выиграют Синие, да, не так ли? Выиграют? Думаете, Синие выиграют, а? Так ведь Белые причешут, причешут вас — ха, ха, — они из вас всю пыль вышибут, из Синих.
Послышался смех, поддразнивание, возня, и тут Кронер вновь начал песню Команды Синих с того самого места, где его прервали:
Не лучше ли сматывать удочки перед твоей яростью
И мчаться в спешке, не раздумывая.
Потому что…
Пронзительный голос Бэйера прорвался сквозь бас Кронера, распевая песню Команды Белых на мотив песни «Звук шагов»:
Белые, Белые, Белые — вот за кем следите.
Синие, Зеленые, Красные слезами зальются
Из- за яростного рывка Белых.
Они будут вышиблены из…
Шум возни стал еще громче, и песни переросли в хохот и пыхтение. В трубке Пола раздался щелчок, чей-то крик, затем еще щелчок и сигнал зуммера.
Влажной рукой опустил Пол трубку. «До Лужка не может быть и речи об уходе, — мрачно подумал он. — Никакого перевоспитания Аниты и ухода в эти немногие оставшиеся дни». Придется ему вынести Лужок, и, — что еще хуже, вынести его в качестве капитана Команды Синих.
Его взгляд скользнул по загорелой волосатой груди, простым серым глазам и мощным бицепсам человека на книжной обложке, и мысли его легко и благодарно переключились на сказочную, новую и хорошую жизнь, которая ждет его впереди. Где-то, вне общества, было место для мужчины — для мужчины и его жены, — чтобы вести сердечную естественную жизнь, пользуясь плодами рук своих и собственного ума.