Тихонько ойкнула и тут же прикрыла рот рукой. Эван лежал рядом. Ещё пару минут назад он придерживал живот Элены рукой, теперь же ладонь его сползла и лежала на перине, сжатая в кулак.
Князь тяжело дышал. Элена видела, как поминутно сжимается его рука, но он всё-таки спал.
Первым, что почувствовала Элена, был прилив нежности. Хотелось коснуться виска Эвана и пригладить растрепавшиеся волосы, успокоить его.
Однако уже в следующую секунду на неё нахлынул страх. Элена вспомнила вчерашний разговор.
Выскользнув из-под одеяла бочком, она натянула сорочку, а сверху накинула халат, в котором вчера пришла, и, вынырнув за дверь, почти что бегом бросилась к лестнице, ведущей наверх, на этаж, где обычно спала.
Только закрыв дверь за спиной, Элена перевела дух и тут же снова замерла, встретившись с пристальным взглядом Чезаре, который, очевидно, её ждал.
— Семь часов, — сказал тот, когда молчание стало гнетуще долгим, — время купаться и укладывать волосы, госпожа.
Элена глубоко вздохнула.
— Ванна готова? — спросила она.
Чезаре кивнул.
— Идём.
Погрузившись в тёплое молоко, Элена закрыла глаза и утонула в тёплой неге. И пока Чезаре осторожно разбирал прядки её спутавшихся волос, думала обо всём, что в последнее время произошло.
Впервые в жизни она провела с кем-то ночь — полную, целую ночь. Впервые спала в чьих-то руках — и впервые об одной мысли о подобном у неё по новой разгорался в теле огонь.
Мысли её плавно передвинулись в сторону того, что её разбудило. Как и предупреждал Эван, видимо, горничная явилась разжигать камин. А к ней, должно быть, приходила ещё одна. Так что если даже первая не разглядела, кто именно лежит в кровати у князя, то наверняка это подскажет вторая.
Элена вздохнула и откинула голову чуть назад, подставляясь под гребень у Чезаре в руках. «И что теперь произойдёт?» — думала она про себя. Ответа Элен не знала. Ясно было только то, что Эван будет на неё зол — если, конечно, узнает, что Элена у него спала.
Элена снова улыбнулась, вспомнив это странное ощущение — как будто чужое тело целиком окружает тебя своим теплом. Оставалось жалеть о том, что это чувство столь недолговечно — Эван по-прежнему не хотел ничего ей обещать.
— Волосы собрать, мэм?
Элена вздохнула и открыла глаза. Краснокожее лицо Чезаре нависло над ней. Оно было настолько серьёзным, что Элене вдруг стало смешно.
— Где ты это слово узнал?
— В книжке прочитал.
Элена подняла бровь.
Чезаре молча опустил туалетные принадлежности на полочку и, на секунду скрывшись в комнате, вернулся с небольшой брошюркой, на которой было написано: «Как стать идеальным слугой».
— Где ты это взял?
— Миссис Адамс дала, — не обнаружив и тени узнавания в глазах Элены, Чезаре пояснил, — наша домоправительница, мэм. Она сказала, что мне нужно знать, как вести себя за столом и как — когда смотрит князь.
— А… — Элена подавила смешок, — очень ценная мысль. Особенно, если там написано, как уложить мне волосы так, чтобы князь был рад.
— Написано, мэм. Правда, не в этой, а в другой. Она так и называется «Волосы леди, а также всё о том, как завязать шейный платок». Жаль, что у меня нет возможности опробовать её на вас.
— Не знала, что ты умеешь читать.
— Научиться было легко. В языке калчу всего двадцать шесть букв. Но кое-чего я всё же не смог понять, мэм.
— Чего?
— В одной из книг, что дала мне миссис Адамс, написано, что за столом у джентльмена может быть до двенадцати приборов, и каждый из них нужно применять в своё время… Так вот. Я не понимаю, почему нельзя резать два вида мяса одним ножом?
Элена какое-то время молчала.
— Не знаю, — призналась наконец она, — может, потому что количество ножей показывает, насколько особенный хозяин накрывал стол?
— Приближённость к богам, вы хотите сказать?
— Ну, в каком-то смысле да. Только без богов.
— Чем больше у человека ножей, тем больше ему благоволят боги. Спасибо, мэм. Это я могу понять. Вы так и не ответили: будем мы собирать волосы или нет?
— Будем, — махнула рукой Элена, которая проснулась, наконец, окончательно, — Эван… — Элена прокашлялась. — Князь немного подождёт.
Эван проснулся к девяти часам утра. Чувствовал он себя неважно, и потому визит Джорджа, дворецкого, явившегося сказать, что к нему приехал врач, воспринял как должное и даже не был удивлён.
Врач приезжал к нему раз в месяц — такой был уговор до того, как он уехал на воды. Потом же у Эвана уже не было времени толком его принять.
Доктор Филис — пожилой мужчина, лечивший ещё его отца — померил ему давление, послушал лёгкие и, заставив проглотить двойную порцию таблеток, стал собирать чемоданчик.