Элена устроилась в небольшой нише в одном из самых тёмных уголков — ей с трудом удалось отыскать такой — и наблюдала за потоком гостей, тянущимся в зал.
В одной из соседних комнат приглашённая гадалка, присутствием которой леди Изабель гордилась особенно, проводила спиритический сеанс: дюжина гостей, по большей части девушки, собрались за круглым столом, держась за руки, чтобы услышать напутствие от Шарлотты Бронте. Было здесь, впрочем, и несколько молодых джентльменов — пришедших по большей части не ради духа, а для того, чтобы посидеть рядом с девушками в темноте.
Местная публика выглядела куда более чопорной и высокомерной, чем та, к которой она привыкла. Если в Клубе дамы всегда норовили приоткрыть ножку или плечо, то тут у каждой был закрывавший горло воротник, ни единый локон не оттенял холодное белое лицо. Джентльмены держались немного свободней, но и в их взглядах чувствовалось что-то, от чего Элену пробирал холодок.
«Я хочу домой…» — отчего-то промелькнуло в голове, хотя она и сама не знала от чего.
За весь день Эван не сказал ей ни слова. Они вообще не виделись со вчерашнего полдника, когда Элена, по обыкновению, которое завела уже две недели назад, принесла князю успокаивающий чай. Ничего особенного она туда добавить не могла — мяту, душицу, зверобой и грецкий орех, а некоторые специи взяла у миссис Адамс. Она уже заметила, что Эван постоянно пил таблетки от кашля, которые явно ничуть не помогали. Но заметила она и то, что Эвана куда больше мучают сердцебиения, и потому постаралась сделать упор ещё и на травы, которые могли успокоить сердце.
Поначалу Эван принимал чай с осторожностью, но с каждым днём привыкал к нему всё сильней. Иногда Элене казалось, что Эвану нравится не столько сам чай, сколько то, что именно она приносит его — и Элена не упускала возможности использовать лишние минуты, когда они оказывались вдвоём.
На сей раз слуга Эвана сухо поблагодарил её за чай, но сам князь так и не вышел — видимо, был занят подготовкой к приближающемуся вечеру, как и все вокруг. Элена настаивать не стала, хоть и ощутила в груди болезненный укол.
— Мой дорогой Конахт, как давно мы не видели тебя! — вырвала Элена из задумчивости особенно громко прозвучавший голос леди Изабель, и, вздрогнув, сфокусировала на входящих взгляд. Мистер Конахт Аргайл — юноша на вид лет шестнадцати или около того — явно чувствовал себя очень солидно. Он держал в руках новенький складной цилиндр и украшенную драгоценным набалдашником трость, а за спиной его стояли ещё двое таких же молодых ребят.
На приветствие матери он отреагировал лишь небрежным поклоном и парой не очень вежливых фраз. Небрежно представил своих друзей и, надменно помахивая тросточкой в воздухе, стал подниматься на второй этаж.
Элена внимательно следила за ним, потому что этот юноша оставался последним обитателем дома, о котором она совсем ничего не знала, и, будто бы почувствовав её взгляд, Конахт обернулся, проходя мимо неё, и наклонил голову вбок. Элена была уверена, что тот её заметил, и потому усмехнулась, демонстрируя равнодушие к этому факту, и перевела взгляд слегка в сторону. Секунду взгляд Конахта цепко держал её, а потом вся компания прошла мимо, так ничего и не сказав.
Элена чувствовала себя неуютно в этом доме среди людей, которых не только не знала, но и не понимала. До последнего она сомневалась, не стоит ли отсидеться у себя, но всё же любопытство взяло верх, и она решила посмотреть на бал.
Оркестр заиграл музыку. Первым в программе стоял полонез. Затем мазурка и вальс. И будто назло ему первый танец начал Эван — он вёл под руку свою племянницу, леди Кони. Элена, поджав губы, смотрела на них. Напряжение мешалось в её сердце с тревогой, потому что она прекрасно знала, чего даётся Эвану хотя бы подъём по лестнице. Будь у него возможность, он вообще не пускал бы его на этот бал — тем более, что и сам князь никакого интереса к этому мероприятию не питал.
Однако, его не собирался спрашивать никто.
Танец окончился, Эван поцеловал девушке руку. На секунду их с Эленой взгляды встретились, но тут же князь отвёл свой в сторону и двинулся к диванчикам, стоявшим у стен.