— Все вон, — рявкнул он, и охранники покинули комнату. Когда же двери за ними закрылись, он посмотрел на Элену новым, жадным взглядом и сообщил: — Ты угадал, джинни. Теперь я сам исполню второе желание.
Через секунду Элена обнаружила, что лежит на ковре, прижатая к полу тяжёлым телом Сабира, а губы кочевника скользят по её шее, пробуждая сладкую дрожь и заставляя тело пылать.
Когда губы Сабира скользнули ниже и принялись вычерчивать узоры на её животе, Элена застонала от смеси удовольствия и неутолённой жажды.
— Возьми меня, — прошептала она, — согни, как ты хотел.
Рука Сабира проникла ей между ног и принялась гладить распалённый вход. Элена прогнулась, пытаясь насадиться на него, а Сабир тем временем поймал губами её сосок и принялся умело ласкать.
Затем отстранился и резко сказал:
— Нет. Сегодня мой день.
Элена в недоумении смотрела на него.
Сабир вернулся на подушки и снова развёл ноги. Рука его скомкала покрывало, и Элена увидела длинный золотой фалос в пальцах кочевника.
— Давай, джинни. Выполни моё третье желание.
Элена сглотнула. Впрочем, упрашивать себя дважды не стала — тем более, что взгляд Сабира был испытующим настолько, что казалось, ещё секунда — и он сам пожалеет о том, о чём попросил.
Элена приняла из его рук драгоценную игрушку.
Снова устроилась на коленях между его ног и, поймав бёдра Сабира в ладони, развела их ещё шире. Затем одной рукой проверила вход и, обнаружив, что тот уже влажный, медленно ввела её внутрь.
Сабир внимательно смотрел на неё. Когда Элена нащупала средоточие наслаждения внутри него, он приоткрыл рот и шумно вдохнул. Опустил руку на свой член, будто бы забыв, что можно приказать сделать это любовнице — но Элена догадалась сама, и, начав медленно двигать фалосом внутри него, принялась ласкать плоть Сабира в такт движениям.
В эти секунды этот сильный мужчина выглядел таким беззащитным, что Элена не удержалась — наклонилась и поцеловала его в шею у самого уха. Сабир быстро обхватил девушку руками и задрожал всем телом — и тут же выплеснулся себе на живот.
Какое-то время они лежали в обнимку, тяжело дыша, затем Элена подняла и ощупала шаровары, слегка испачканные семенем и насквозь промокшие от пота.
— Вам понравилось, мой господин? — спросила она.
— Да, — рассеяно произнёс Сабир, похоже, всё ещё пребывавший в полудрёме, — мой везир вознаградит тебя. И, джинни, — когда Элена уже собиралась поднять накидку с пола и уйти, Сабир остановил её. — Если кто-нибудь узнает о том, что здесь произошло…
— Не волнуйтесь, мой господин, — Элена поклонилась, и лёгкая улыбка озарила её лицо, — я всегда буду помнить, как вы согнули меня. И если захотите — приду снова. Для этого — или для чего-то ещё.
— Потом… — Сабир махнул рукой, — решу.
Уже в прихожей высокий кочевник, закутанный в шёлк, вручил Элене золотой браслет — не такой изящный, как серьга, но достаточно массивный и искусный.
Поблагодарив, Элена спустилась на первый этаж отеля и забралась в салон аэромобиля, где ждал её Чезаре. Позвонила Жоэль и поехала обратно в клуб.
У Эвана вечер выдался неудачным — губернатор продолжал настаивать на встрече, и в конце концов Аргайл сдался. Однако, когда губернатор начал разговор, пожалел об этом — тот говорил долго и нудно, старательно напирая на то, что Манахате не хватает поставок машин.
— Обратитесь к кочевникам, — устало сказал Эван в который раз за всё время разговора.
— Но у них их просто нет! — губернатор стукнул кулаками по столу. — Поймите вы, на плантациях нужно много машин…
Эвану было всё равно. Он не видел, какое отношение имеет к этому городу, и почему проблемы МакКензи должны заботить лично его.
— Слушайте, МакКензи, — сказал он наконец, выпадая из задумчивости, в которую погрузил его монолог. — Через несколько дней сюда приедет мой племянник, Линдси Аргайл. Поговорите об этом с ним. Но, честно говоря… Я считаю цены, которые установили вам кочевники, вполне резонными. Вы получаете с плантаций столько чистой прибыли, что не снилось ни одному машиностроительному заводу. Хотите, чтобы мы расширяли пределы сотрудничества — тогда я хочу видеть больше плациуса. Но вы утверждаете, что вам едва хватает самим, так?
МакКензи молчал.
Аргайл встал.
— Если хотите, чтобы мы организовали поставки — хотя вы должны понимать, что мы не станем нарушать закон, — вы должны увеличить долю плациуса, который отдаёте клану. Обдумайте это и больше меня не тревожьте.
Осадок от разговора ещё какое-то время не покидал его, и Эван даже подумывал снова взять себе девушку, чтобы та немного его отвлекла. Он подозвал к себе Жоэль, но едва взгляд Аргайла упал на сидевшую на диване и сладко улыбавшуюся ему Ливи, как любой аппетит у Эвана пропал.