Раз Мангустина до сих пор переживает из-за того, что в прошлом не смогла повидаться с братом, как же ей сейчас, должно быть, горько знать, что учитель Лин заточён в то же узилище.
– Почему бы нам не отправиться к учителю Лину? – спросил наконец Чарли. – Помимо всего прочего мне очень нужно расспросить его про шапку-выручалку.
Если он рассчитывал своим предложением подбодрить Мангустину, его ждало разочарование.
Девочка вздохнула:
– Ничего не выйдет. Здесь вообще ничего не выходит. Знаешь, это хуже всего. Они ломают нам жизнь… жизнь состоит из прошлого, настоящего и будущего. А у нас больше нет будущего, во всяком случае достойное будущее нам не светит, потому что наше настоящее пусто. Скоро мы забудем даже о том хорошем, что осталось в прошлом… Не в наших силах помочь учителю Лину. К счастью, Ложа сможет что-то сделать, у неё есть свои средства. От нас никакого толку. Мы просто ничтожества, которые ничего не решают.
Чарли привык, что Мангустина решительна и всегда готова к бою, – она была такой даже в то время, когда он считал её обычной одноклассницей. Теперь же, когда он видел её столь подавленной и сломленной, его собственный моральный дух поколебался. Очевидно одно: глупо ожидать, что всё наладится. Даже рассмешить Мангустину у него получилось всего лишь раз. Чарли слегка сжал в ладони красное сочное яблоко.
– Нет, это неправда, – внезапно произнёс он. – Я знаю, что значит вообще не иметь будущего. Я ведь уже умер, помнишь?
Мангустина подняла голову и посмотрела на него слегка смущённо. Верно, пять лет назад Чарли погиб, и, чтобы вернуть его к жизни, его бабушке пришлось заключить договор со Всадником.
– И всё же мне удалось выпутаться! – продолжал Чарли. – Скажи честно, ты же не верила, что я выживу, так? Пока мы живы, есть надежда. Если Ложа готовится помочь учителю Лину – тем лучше. А пока они думают, как это сделать, я попытаюсь с ним поговорить. Возможно, с первого раза у меня не получится, но я буду пробовать дальше и найду способ. Можешь сказать, где находится Чистилищное?
Мангустина помолчала, явно колеблясь.
– Недалеко от арен, – проговорила она наконец. – Но это сельская местность, и в тамошних лесах легко заблудиться… Тебе понадобится гном-проводник.
– Кто?
– Что-то вроде эльфа. Лесной дух. Их здесь полно. Погоди-ка… – Она отошла метров на десять и указала пальцем прямо перед собой. – Вон там, в терновнике. Вижу минимум трёх.
Чарли прищурился и разглядел оранжевые светящиеся грибы, которые замечал уже несколько раз за минувшую неделю.
– А, так это и есть гномы? И что я должен делать? Просто попросить их об одолжении?
– Нет, им нужно заплатить… какой-нибудь историей. Подходишь к гномам и начинаешь что-то рассказывать, это их привлекает. История должна быть интересной, только до конца не рассказывай. Это сводит их с ума. Затем попроси их отвести куда тебе нужно, гномы прекрасно чувствуют верное направление. Когда придёшь на место, просто отблагодари их, рассказав концовку. Смотри не забудь это сделать! Как-то раз я забыла, чем закончилась сказка, и в наказание они меня покусали, а их укусы ядовиты.
– Хорошо, сделаю это после урока.
– Если хочешь знать моё мнение, тебе лучше пойти сейчас. Преподавательнице не до нас, она слишком занята своим дурацким чемоданом, который вечно застревает в корнях. Половина учеников уже сбежали кто куда. Оставшись здесь, ты впустую потратишь время. А обед… Думаю, мои яблоки гораздо лучше ворсянки. Знаешь какую-нибудь стоящую историю?
Чарли вытащил из кармана «Откровения буки Крок-Крока», которые взял в библиотеке.
– Не знаю, насколько она стоящая, но одна сказка у меня в запасе есть. Ты точно не хочешь пойти со мной?
– Сегодня я очень устала, но… потом расскажешь, как прошло? – И бледные губы Мангустины дрогнули в слабой улыбке.
Чарли подавил желание обнять девочку, хотя ему очень хотелось её утешить.
Он открыл книгу и начал читать:
– Меня зовут Крок-Крок. Как и у любого буки, у меня больше зубов, чем может поместиться во рту, и огромный распухший нос. Он такой чувствительный, что по ночам мне достаточно лишь опустить его к полу – и я тут же чую, чьи ножки посмели покинуть тёплую кроватку… Тогда я ползу на животе и прячусь под кроватью этого полуночника – я умею проскальзывать в самые узкие места, а потом внезапно выпрыгивать оттуда и выпрямляться во весь рост! Потому что я уже большой! На моё пятнадцатилетие во мне было почти два метра роста…