— Что еще?
— Я не могу уехать, пока не закончатся все приготовления к свадьбе Евы и Майкла.
— Это может занять некоторое время.
— И мне пока еще нет восемнадцати. Я думаю, что мои родители были правы всё это время.
Я не думаю, что готова уехать так далеко.
Он почти улыбнулся.
— Не готова покинуть Нигде, штат Техас, чтобы отправиться в Бостон. Ты думала об этом?
— О, да, — ответила она. — Я думала об этом несколько дней.
— Ты когда-нибудь думала о другом ответе?
— Да, — сказала она. — Но не долго. Потому что есть еще одна причина: я не хочу покидать тебя.
Шейн сделал шаг в ее комнату. Только один шаг. Она соскользнула с кровати и сделала два к нему.
И они встретились на середине, не касаясь, просто смотря друг на друга. Пытаясь найти что-то в лицах друг друга.
Жаждущие и напуганные, чтобы надеяться.
Клер сказала:
— Мне нужно сделать это прямо с тобой, Шейн. Потому что я люблю тебя. — Она обещала себе, что не будет плакать, обещала, но теперь ее глаза горели и были полны слез. Она не позволила им упасть, когда сняла кладдахское кольцо с пальца и протянула ему. — Но я понимаю, если ты хочешь вернуть его обратно. Я понимаю, если ты считаешь, что не сможешь мне доверять. Ты думаешь, я предала тебя, но это не так. Я действительно пыталась…
— Господи, — сказал Шейн. — Ты совсем меня не понимаешь.
И тут он наклонился вперед и, с его здоровой рукой, надел кольцо ей на палец. Он поместил свой лоб против нее мельком, затем поцеловал ее. Это был самый приятный, самый опытный поцелуй, который он когда-либо давал ей, и это заставило слезы вырваться на свободу, и все, что она могла попробовать была соль и отчаяние и молчания между ними…И затем он обнял ее.
— Я не сержусь на тебя, и я не думаю, что ты меня предала — сказал он. — Не после первых нескольких минут. Я знаю, почему ты сделала это, почему ты держала это в секрете. Ты должна была. Ты не хотела сделать мне больно. Я понимаю.
Она вздрогнула от облегчения и расслабилась в его объятьях. Его рука погладила ее волосы.
— Я хочу, чтобы ты сказала мне, — сказал он, — но Фрэнк был прав. Я предпочел бы было ему, живущиму в этой машине, если она должна была быть кем-то. А может быть, это нормально так. Он точно не ушел, но он не может больше навредить мне. Он просто голос.
Призрак. Воспоминание. Может быть, все лучшие части моего папы, и не из худших.
— Тогда почему ты не поговорил со мной об этом? — Она пыталась сказать это разумно, но вырвалось в вопле, полном боли.
— Потому что я хотел, чтобы ты решила по своему усмотрению. И я знал, что если я не говорю вообще, ты знаешь, насколько нужна мне прямо сейчас.
— Я нужна тебе? — Она взглянула на него и почувствовала как ускорилось ее сердце. — Это была самая тяжелая неделя в моей жизни, не прикасаться к тебе. Не говорить с тобой. Ожидая того, что ты собираешься сделать.
Он снова поцеловал ее, теплым, влажным прикосновением губ, совершенно контролируемо:
— Но это не имеет значения, если ты останешься или уедешь. Ты все еще будешь нужна мне. Так что если ты уедешь в Бостон, я буду ждать. Прямо здесь, в любое время как я тебе понадоблюсь.
Клер улыбнулась под его губами и почувствовала, что он тоже улыбается. Это было, как выход солнца после долгих, холодных дней.
— Ты знаешь что? — прошептала она. — Я нуждаюсь в тебе прямо сейчас.
Его голос стал ниже.
— Сейчас?
— Прямо сейчас.
— Оу, — произнес Шейн и отступил с ней медленно к кровати. — Это именно то, что я собирался сказать.
— Господи, — прошептала она, но слово было потеряно между ними, когда он целовал, так горячо и сладко.
И еще раз… ей нравилась его версия больше.