Выбрать главу

Коди взглянул на прямое как стрела шоссе и поклялся, что очень скоро, может быть, сразу после выпускного вечера выведет «хонду» на эту проклятую дорогу и помчится на север, куда уходят телефонные столбы, и ни разу не оглянется на то, что покидает.

«Я не стану таким, как ты», – поклялся юноша.

Но в глубине души он опасался, что будет видеть в зеркале лицо, с каждым днем все больше похожее на отцовское.

Он прибавил газу и так рванул по Аврора-стрит, что заднее колесо оставило на асфальте черный след.

На востоке висело жаркое красное солнце, в Инферно начинался новый день.

Глава 2

Великая Жареная Пустота

Джесси Хэммонд, по своему обыкновению, проснулась примерно за три секунды до того, как на столике у кровати зазвенел будильник. Когда он замолчал, Джесси, не открывая глаз, потянулась и ладонью пришлепнула кнопку звонка. Принюхавшись, она уловила манящий аромат бекона и свежесваренного кофе. «Завтрак готов, Джесс!» – позвал из кухни Том.

– Еще две минутки. – Она зарылась головой в подушку.

– Две большие минутки или две маленькие?

– Крохотные, малюсенькие. – Джесси заворочалась, устраиваясь поудобнее, и почувствовала чистый, пряный запах мужа, исходивший от второй подушки. – Ты пахнешь как щенок, – сонно проговорила она.

– Не понял.

Джесси открыла глаза, увидела яркие полоски света, падавшего сквозь жалюзи на противоположную стену, и немедленно зажмурилась.

– Как насчет глазуньи? – спросил Том.

Они с Джесси легли почти в два часа ночи, засидевшись за бутылкой «Блю нан». Но он всегда был легок на подъем и любил готовить завтрак, а Джесси даже в лучшие дни требовалось время, чтобы прийти в себя и раскачаться.

– Мне недожарь, – ответила она и снова попыталась открыть глаза.

Ослепительный свет раннего утра опять предвещал гнетущий зной. Всю прошлую неделю один девяностоградусный[4] день сменялся другим, а сегодня по девятнадцатому каналу синоптик из Одессы предупредил, что температура может перевалить и за сто. Джесси понимала: жди неприятностей. Лошади впадут в сонное оцепенение и не притронутся к корму, собаки сделаются злыми и начнут без причины кидаться на людей, а у кошек наступит затяжная полоса безумия, они одичают и будут отчаянно царапаться. Со скотом тоже хлопот не оберешься, а ведь быки, чего греха таить, опасны. Вдобавок самый сезон для бешенства. Джесси боялась, что чья-нибудь кошка или собака погонится за диким кроликом или луговой собачкой, будет укушена и занесет бешенство в городок. Всем домашним и прирученным животным, каких только сумела вспомнить Джесси, она уже сделала прививку, но в округе всегда находились люди, которые не приносили своих любимцев на вакцинацию. Джесси решила, что сегодня надо взять пикап и поехать в один из небольших поселков близ Инферно (например, в Клаймэн, Ноу-Триз или Нотч-Форк), чтобы рассказать людям об опасности бешенства.

– Доброе утро. – Том стоял над ней, протягивая кофе в синей фаянсовой кружке. – Выпей, придешь в себя.

Джесси села и взяла чашку. Кофе, как всегда, когда его готовил Том, оказался чернее черного. Первый глоток заставил ее скривиться, второй ненадолго задержался на языке, а третий разослал по телу заряд бодрости. И это, надо сказать, пришлось очень кстати. Она никогда не была «жаворонком», но, оставаясь единственным ветеринаром в радиусе сорока миль, давным-давно усвоила, что ранчеро и фермеры поднимаются задолго до того, как солнце окрасит румянцем небосклон.

– Прелесть, – удалось выговорить ей.

– Как обычно.

Том едва заметно улыбнулся, подошел к окну и раздвинул занавески. В стеклах очков засияло ударившее ему в лицо красное пламя. Он посмотрел на восток, за Селеста-стрит и Репаблика-роуд, на среднюю школу имени Престона, прозванную Душегубкой, – уж очень часто ломались там кондиционеры, – и улыбка начала таять.

Джесси знала, о чем думает Том. Они говорили об этом накануне вечером, уже не в первый раз. Вино «Блю нан» приносило облегчение, но не исцеляло.

– Иди-ка сюда. – Джесси поманила мужа к кровати.

– Бекон остынет, – ответил он, неторопливо растягивая слова, как и подобает уроженцу Восточного Техаса.

Джесси же говорила бойко, так как выросла на западе штата.

вернуться

4

 По шкале Фаренгейта.