- Что за шум я слышала? - спросила Палома. - Какая-то машина гудела. И разбудила меня.
- Просто кто-то проезжал мимо.
- Я слышала, кричали. На этой улице слишком шумно. Слишком беспокойно. Когда-нибудь мы будем жить на тихой улице, правда?
- Правда, - ответил он и той же рукой, что взлетала вверх в салюте "Гремучих змей", погладил тонкие седые волосы бабушки.
Палома схватила Рика за руку.
- Будь сегодня хорошим мальчиком, Рикардо. Учись хорошо, _с_и_?
- Постараюсь. - Он заглянул бабушке в лицо. Глаза закрывали бледно-серые бельма. Палома почти не видела. Ей был семьдесят один год, она перенесла два микроинсульта, зато сохранила большую часть зубов. П_а_л_о_м_о_й_ - голубкой - ее прозвали за раннюю седину. Настоящее ее имя, имя мексиканской крестьянки, было практически непроизносимо даже для внука. - Я хочу, чтобы ты сегодня была осторожна, - сказал он. - Поднять занавески?
Палома покачала головой.
- Слишком светло. Но после операции я все буду видеть - даже лучше, чем _т_ы_!
- Ты и так видишь все лучше меня, - Рик нагнулся и поцеловал бабушку в лоб. И опять почувствовал запах умирающих фиалок.
Ее пальцы наткнулись на кожаный браслет.
- Опять эти штуки? Зачем ты их носишь?
- Просто так. Мода такая. - Он отнял руку.
- Мода. _С_и_. - Палома слабо улыбнулась. - А кто завел такую моду, Рикардо? Может, кто-то, кого ты не знаешь и кто тебе вовсе не понравился бы. - Она постукала себя по лбу. - Вот чем пользуйся. Живи по-своему, не по чужой моде.
- Легко сказать.
- Я знаю. Но лишь так можно стать мужчиной, не чужим эхом. - Палома повернула голову к окну. По краю занавесок просачивался резкий свет, от которого заболела голова. - Твоя мать... пошла на поводу у моды, - тихо сказала Палома.
Этим она застала Рика врасплох - о матери в доме не упоминали давным-давно. Мальчик ждал, но старуха ничего больше не сказала.
- Почти восемь. Я лучше пойду.
- Да, ступай, не то опоздаешь, мистер Старшеклассник.
- Вернусь в шесть, - повторил Рик и пошел к двери, но прежде чем выйти из комнаты, быстро оглянулся на хрупкий силуэт в кровати и сказал, как говорил каждое утро перед уходом в школу:
- Я тебя люблю.
И Палома ответила, как отвечала всякий раз:
- А я тебя - в два раза сильнее.
Рик закрыл за собой дверь спальни. В коридоре он вдруг сообразил, что бабушкиного "а я - в два раза сильнее" ему хватало, когда он был ребенком; сейчас за стенами этого дома, в мире, где солнце бьет, точно кувалда, а слово "пощада" в ходу лишь у трусливых, любовь умирающей старухи его не защитит.
С каждым шагом, который делал Рик, его лицо неуловимо менялось. Взгляд утратил мягкость и заблестел жестко и холодно. Рот сжался в резкую, неумолимую полоску. Не доходя до двери, Рик остановился, сдернул с вбитого в стену крючка белую мягкую фетровую шляпу с лентой из змеиной кожи и перед потемневшим зеркалом надел ее набекрень, как полагалось человеку дерзкому. Потом рука Рика нащупала в кармане джинсов блестящий выкидной нож. На зеленой яшмовой рукоятке был вырезан Иисус, и Рик вспомнил, как выхватил этот нож - "Клык Иисуса" - из ящика, где, свернувшись, лежала гремучая змея.
Теперь глаза Рика смотрели недобро, с обещанием трепки. Можно было отправляться.
Стоит ему ступить за порог, и пекущийся о своей Паломе Рик Хурадо будет забыт; появится Рик Хурадо - президент "Гремучих Змей". Бабушка никогда не видела _э_т_о_г_о_ его лица (порой он даже благодарил Бога, что у нее катаракта), но, если ему хотелось выжить в войне с Локеттом и "Отщепенцами", иначе нельзя было. Нельзя было допустить, чтобы маска упала... но временами Рик забывал, где маска, а где - он сам.
Глубокий вдох. Рик вышел из дома. Поджидавший у машины Зарра кинул ему свежий "косячок". Рик поймал его и припрятал на потом. Подкуриться (или, по крайней мере, прикинуться подкуренным) - иного способа прожить день не было.
Рик втиснулся за руль. Зарра устроился рядом. Поворот ключа, и мотор "камаро" взревел. Хурадо надел темные очки в черной оправе и, завершив свое превращение, тронулся в путь.
6. ЧЕРНАЯ СФЕРА
В десятом часу возле разбитой машины Джесси Хэммонд затормозил коричневый пикап. Оттуда вылезла Джесси, за ней - Бесс Лукас, жилистая, седая, пятидесяти восьми лет от роду. С приятного треугольного лица смотрели ярко-голубые глаза. Бесс была в джинсах, бледно-зеленой блузке и соломенной ковбойской шляпе. Заглянув в искромсанный мотор, она скривилась:
- Господи! Вдрызг! - Мотор уже остыл и затих. За пикапом подсыхала лужа бензина. - Кой черт его так разворотил?
- Не знаю. Я же сказала, мимо нас что-то пролетело, от него оторвался кусок и угодил в капот. Кусок был примерно вот такой. - Джесси направилась к сине-зеленым обломкам, которые уже перестали дымиться. Но в воздухе все равно держалась резкая вонь горелого пластика.
Бесс с Тайлером тоже слышали шум, и мебель в их доме исполнила короткий танец, но когда они вышли наружу, то увидели только висящую в воздухе тучу пыли. Никаких признаков вертолетов или чего-нибудь, похожего на то, что описала Джесси, не было. Цокая языком, Бесс покачала над мотором головой - в двигателе зияла дыра размером с детский кулак - и следом за Джесси отошла от пикапа.
- Говоришь, та штука пронеслась мимо без всякого предупреждения? И куда ж она подевалась?
- Туда, - Джесси показала на юго-запад. Хотя обзор им загораживал кряж, Джесси заметила в небе несколько новых следов, оставленных реактивными самолетами. Она потянулась к покрытому странными значками обломку, торчавшему из песка. Обломок все еще излучал тепло, да так, что щекам Джесси стало горячо.
- По-каковски же тут написано? - полюбопытствовала Бесс. По-гречески?
- Вряд ли. - Подобравшись к непонятной штуке насколько посмела близко, Джесси опустилась на колени. Там, где объект зарылся в землю, песок спекся в стекляшки, а вокруг лежали куски обуглившегося кактуса.
- Ну и ну! - Бесси заметила стекло. - Должно быть, крепко припекло, а?
Джесси кивнула и встала.
- Черт знает что! Тихо-мирно едешь по делам, и вдруг - нате, тебе средь бела дня ни с того, ни с сего разбивают машину. - Бесс оглядела пустынную степь. - Может, тут становится слишком людно?
Джесси слушала невнимательно. Она не сводила глаз с сине-зеленого предмета. Тот, вне всяких сомнений, не был ни обломком метеорита, ни частью какого-либо из известных ей средств воздушного сообщения. Может быть, это обломок спутника? Но обозначения были безусловно не английскими, да и не русскими. У каких еще стран есть спутники на орбите? Джесси вспомнила, что несколько лет тому назад какой-то космический драндулет упал на территорию Северной Канады, а совсем недавно аналогичное происшествие имело место на окраине Австралии. И как после информации НАСА о том, что на Землю падает вышедший из строя спутник, под шутки-прибаутки (как бы, дескать, не огрести обломком по башке) возникла мода носить твердые шляпы: чтобы отбить несколько тонн металла.
Но, если перед Джесси был металл, то чрезвычайно странный.
- А вот и наши, - сказала Бесс. Джесси подняла голову и увидела, что к ним скачет лошадь с двумя седоками. За спиной Тайлера, который пустил Душистого Горошка легким галопом, сидела Стиви.
Джесси вернулась к грузовику, наклонилась и заглянула в отверстие в моторе. Что именно пробило мотор, в неразберихе мятого замасленного металла и проводов было не разобрать. Прошло ли это что-то навылет или застряло где-то внутри? Она представила, какое лицо сделается у Тома, когда она скажет, что падающий космический корабль перерезал им дорогу и к чертовой матери размозжил...
Джесси замерла. "Космический корабль". Вот что за слово крутилось у нее в голове. "Космический корабль". Но спутник ведь тоже космический корабль, разве не так? Однако одурачить себя ей не удалось; она-то знала, что имеет в виду. Космический корабль - например, из далекого космоса. Из далекого-далекого космоса.