Он рассказал о чести, которой его удостоили царственным приёмом. Умолчал он только о двух вещах: своих жёнах, оставшихся в лесу, и пережитом горе при расставании с Бывшим Хозяином. Потому, что настоящий мужчина, хоть он и кот, никогда не должен говорить при женщине о достоинствах других женщин и никогда не должен показывать ей свои слабости и слёзы.
Люсинда слушала повествование, открыв рот. На самых трогательных моментах начинала нервно лизать свою изящную лапку. Слишком невероятна и насыщена была жизнь этого великолепного самца. Она сопереживала ему, восхищалась им.
Когда Кусакиро показывал сцены охоты, выгнув спину, выпучив глаза и выставив все когти, демонстрировал секретный приём своего папы, который они между собой называли "ударом гнева", Люсинда чуть не описалась от страха. Она прижала уши, легла на спину и показала свою готовность к полному подчинению великому и непобедимому воину. Кусакиро понял, что произвел неизгладимое впечатление на симпатичную кошечку, сдвинул брови и замер в положении медитации дзадзен. Люсинда, затаив дыхание, ждала, пока дух самурая вернётся к норме. Потом, нежно муркнув, подползла к нему и лизнула его правую лапу. Тем самым признавая его верховенство над ней.
Вдруг, откуда-то из-под кресла вывалился сонный базилевс Василий. Он проспал всё представление Кусакиро. И был сильно удивлён, увидев Люську в коленопреклоненной позе.
"Ничего себе! — подумал он. — Передо мной она никогда так не ползала на брюхе! Чем этот лохматый её так покорил?"
— А когда обедать будем? — невпопад спросил он вслух, зевая и облизываясь. — Вообще-то, поесть давно пора бы! Эй, заколдованные принц с принцессой, вы меня слышите? Пойдём обои подерём, что ли! И то веселее будет, чем на вас смотреть!.. ЭЭЭЭЭЭ… Да вы совсем того… этого…
Василий, в сердцах, плюнул и отправился на кухню чесать когти о дверной косяк.
Но те двое не обратили на базилевса никакого внимания. Они смотрели друг на друга. Один с интересом, другая с восхищением.
И в душе самурая разгоралась новая искра, оживляющая чувства. Возрождающая тело и дух. Ему хотелось совершать подвиги ради этой нежной кошечки. Убить десятки врагов, поймать ей тысячу мышей, чтобы она могла из их хвостов сплести себе косички любой длины.
Мы не будем торопить события и говорить, что самурай влюбился, но он был близок к этому. Начиналось возрождение великого духа воина.
ГЛАВА 7. ВОСПОМИНАНИЯ
Что делать с памятью своей?
Она добра, но и сурова.
Картины пережитых дней
Перед глазами снова, снова…
Блажен лишь только тот, кого
Не гложут совести укоры.
Не совершивший ничего,
Что сеет ненависть, раздоры.
Но даже с чистою душой
Так трудно с прошлым распрощаться.
Оно отнимет твой покой
И будет, будет возвращаться…
(Отшельник)
Время, время, время… Странная это штука — время. Когда Кусакиро жил в лесу, его постоянно не хватало, столько нужно было успеть сделать за короткий зимний день.
Выкопаться утром из сугроба. Для согрева попрыгать, потрясти лапами, потереться о ствол дерева, чтобы счистить комочки налипшего на шерсть снега. Проверить стаю — все ли остались живы к утру, не забрала ли их на Радугу зимняя стужа.
Потом долго бегать, мышковать, искать, вынюхивать следы грызунов, пытаться поймать хоть маленькую птичку, принести пару мышей жёнам, чтобы они не грызлись между собой за мышиные хвостики.
Причём желательно, чтобы мыши были примерно одинаковыми по размеру, а то норовистая старшая Муська младшенькой Фроське залепит когтистой лапой по носу. Да так, что Кусакиро опять придётся зализывать Фроськин маленький розовый носик…
Дальше нужно обойти территорию и проверить не пытался ли кто-нибудь пересечь периметр. Пометить всё, что присыпало снегом, поточить когти о ствол. (Оружие самураю всегда нужно держать в порядке.)
…Кусакиро прикрыл глаза. Каким это теперь казалось далёким. Как-будто в другой жизни…
…После обхода территории стаи наступало время разведки. Боевой отряд: Кусакиро первым, за ним Мотря, Гамлет и Феликс замыкающими, прячась в высокой сухой заснеженной траве тихо подкрадывались к поселению двуногих и проводили тщательное наблюдение. Оттуда всегда раздавался сильный, неприятный шум. Коты любопытны от природы, но здесь дело было не только в любопытстве. Ведь для вожака стаи главное — вовремя разоблачить планы потенциального врага и не допустить внезапного нападения. Пресечь все попытки приблизиться к стае, вовремя предупредить своих и, при неизбежности столкновения, пасть первым на поле битвы, грудью встретив противника. С криком «банзай» вонзить в него все свои двадцать мечей и четыре кинжала и умереть, не разжимая стиснутых на горле врага зубов.