Алиса закатывала глаза, представляя себя стриженную "под пуделя" и с обрезанными когтями. Результат ей как-то не слишком нравился, но мода есть мода! Да и следовать моде самой или советовать подруге — совершенно разные вещи! Все как у человеческих женщин!
Лаки подбегал каждые 15 минут и пытался обратить на себя внимание названной мамы. Он то садился перед ее носом, повернувшись попкой и начинал метелить хвостиком по ее носу, то подбегал сбоку и игриво покусывал ее за ухо, то напрыгивал на ее хвост, желая, чтобы мама изображала хвостом убегающую мышь, то пытался пролезть между висящими на сосках котятами и тоже попробовать молочка… За что получал по заднице от всевидящей няньки Мурыси и изгонялся на следующие 15 минут в угол для наказания.
Кусакиро сильно переживал за состояние жены. Он сочинил ей 15 танка, чтобы развлечь ее, приносил с улицы кедровые шишки, чтобы погонять их по полу и рассмешить любимую. Пытался ловить первых бабочек. Но почему-то после того, как он их ловил за крыло, бабочки больше не желали порхать перед носом Люсинды. Тогда Кусакиро ложился перед переноской на стул и с тоской смотрел, как его безропотная жена тихо теряет силы, не желая ни есть, ни гулять, ни развлекаться.
— Дорогая, — обратился сэр Робик к Джулии. — состояние миссис Люсинды вызывает у меня неподдельную тревогу. Посмотри, она впала в такую апатию, что становится опасным и дальше не предпринимать никаких решительных мер! Как ты думаешь? Что мы можем для нее сделать? Ведь ты недавно была в таком же положении.
— Да, мой дорогой, — отвечала миссис Джулия. — я была в подобном положении, но мое здоровье не вызывало опасений ни у кого, я всегда была сильной и выносливой, не в пример нашей нежной и слабенькой девочке. Я думаю, что ее просто нужно оставить в покое и дать прийти в себя. Депрессия часто сопровождает сложные роды. Она просто устала. Отстаньте все от нее. Пройдет немного времени и необходимость ухода за котятами заставит ее стать активнее и пробудить в себе желание жить. Приведи лучше сюда нашу дочь. Быть может ее смешные проказы немного развлекут нашу многодетную молодую мать и заставят ее выйти из этого состояния полного равнодушия…
Робик пошел за дочуркой и вскоре вернулся, нежно неся за шкирку в своих крепких и крупных зубах уже довольно тяжелую малышку.
— Фот, я фринеф, — промычал он, не разжимая зубов. — Фуфа ее фолофыть?
Мисс Дж смиренно свесив головку набок, раскачивалась, безвольно свисая из пасти Робика и не шевелилась. Ее маленькие лапки были обреченно сложены на груди, маленький хвостик туго поджат. Одно это вызвало дружный смех стаи.
Робик аккуратно положил ее перед переноской, где находилась Люсинда с котятами. Мисс Дж вскочила на свои короткие пока ножки и уморительно залаяла с подвыванием, пытаясь подражать взрослым папе и маме. Потом зарычала, напоминая стрекот маленького пропеллера игрушечного вертолета. Потом тоненько взвизгнула и громко чихнула, так мотнув головой, что ножки разъехались в разные стороны и мисс Дж носиком воткнулась прямо в тапочки Ларисы. От неожиданности она захныкала и плюхнулась на бочок, прося всем своим видом пожалеть ее.
Джулия подошла к ней и стала нежно вылизывать. Какая мать не пожалеет свое дитя? Остальные с умилением смотрели на эту сцену. Щеня подставляла мамке то один, то другой бочок. Потом перевернулась на спинку, дав вылизать пузико, затем встала на ножки и присела на свой маленький хвостик.
Люсинда вдруг пристально посмотрела на малышку и не отводя глаз начала тихо мяукать.
— Что такое, милая! — спросил Кусакиро. Она беспокоит тебя? Ее лучше увести?
— Ангел, ангел…, — бессвязно шептала Люсинда. — Она — ангел, белокрылый и всемогущий…
— Люсинда, тебе это кажется! — испуганно затарахтела Мурыська. — Вот беда! Ты не в себе, моя девочка! Ты не понимаешь, что это наша маленькая мисс Дж? Посмотри внимательно! Это же дочка Робика и Джулии! Вот я знала, что все это плохо кончится! Наша Люсинда сошла с ума и ей мерещатся ангелы Радуги! Вот беда-то! Надо Хозяйке сказать! Пусть срочно вызывает врача! Что-то надо делать! Какая она будет мать, если сошла с ума? Нельзя ей котят доверить, совсем нельзя! Она их тоже за кого-нибудь другого принять может! Какая…
— Послушая, дорогая, — не выдержав этого нескончаемого спича, вмешалась Алиса. — я тебя очень прошу, если тебе это не слишком сложно, пожалуйста, заткнись!
Мурыська осеклась и проглотила остаток речи. Обидевшись, она повернулась к остальным задом и начала недовольно подергивать шкурой.