— А что за звуки издаёт книга? — удивился хоббит.
— Книга поёт, хотя её почти никто не слышит. Нужно обладать очень тонкими органами чувств, такими как у чинни, чтобы воспринять её голос. Когда Занниэль только начинал мучить нас поисками этой акулами погрызенной стопки бумаги, мы перепробовали сотни способов, чтобы её обнаружить, но не нашли ничего лучше, чем обратиться за помощью к чинни. Эх, жабобрюх его подери! Мы, древнейший из народов, были на побегушках у какого-то жалкого сухопутного царька! — Кодуки в гневе стукнул кулаком по столу. — Но ничего, силу потихоньку набираем. Это раньше эльфы нас, словно каких-нибудь сардин, могли гонять туда-сюда, а сейчас хоть разговаривать вежливо начали. А лет через сто, глядишь, за подобные бредовые приказы мы их топить будем!
— То, что у вас с эльфами непростые отношения, это я понял, а почему же книга поёт? — вступил в разговор Басс.
— А вы и причины не знаете? Впрочем, откуда вам знать, — хмыкнул тритон. — Ставиэл практиковал чаропение, вот его книга и поёт.
— Чаропение? — хором изумились приключенцы, услышав незнакомое слово.
— Это раздел магии. Входит в тройку самых сложных в использовании магических искусств и по силе заклинаний стоит на пятом месте. А Ставиэл являлся сильнейшим мастером чаропения, мог одновременно петь и играть на дюжине инструментов. Когда началась война, он своими чарами всего за ночь перемешал Радужные острова так, чтобы удобнее было их защищать, и сделал это настолько аккуратно, что ни одна креветка даже не вздрогнула!
Урлог достал из сумки карту архипелага. Раньше варвар никогда не обращал внимания на расположение островов, но сейчас, после слов Кодуки, искусственность их размещения стала хорошо заметна. Один большой остров посередине, вокруг него треугольником около сотни более мелких, и всё это в окружении внешнего кольца из коралловых рифов.
— Благодаря поступку Ставиэла, Шэнэллион практически полностью лишился морской торговли, уж очень сложным оказался путь через рифы, — проговорил тритон и в задумчивости подпёр подбородок рукой. — Что-то мне подсказывает, что Занниэль, жабобрюх его задери, вам полностью и про пророчество не рассказал.
— Какое пророчество? — нахмурился Урлог, которого начинало злить то, что владыка в очередной раз использует их вслепую.
— Последние слова мага, услышанные его учеником.
— Нам сказать, что…
— Вам сказали следующее: «И если чьи-то руки сумеют коснуться обложки, то книга сия немедленно покинет пучины морские», так ведь? Вот только есть ещё и продолжение, которое мало кому известно, — ухмыльнулся Кодуки и продекламировал. — «Но лишь тому, кто исполнит песнь Творения, будет позволено получить эту силу!». Занниэль не особо любит распространяться, почему умалчивает эти строки. А на самом деле этим остроухим бурдюхам, называющим себя эльфами, просто стыдно, что никто из представителей их народа, считающегося лучшими в мире менестрелями, не сумел спеть так, чтобы книга прыгнула ему в руки.
— Я всегда говорил, что нет у них нормальных исполнителей! — радостно завопил Басс. — А поскольку я тоже менестрель, думаю, у меня есть шансы!
— Ты? Да не смеши мои плавники! — расхохотался тритон. — До моих ушей долетело твоё блеяние, пока вы плыли в лодке. Дюжина глухих дельфинов и то споёт лучше.
— Ну, это мы ещё посмотрим, — Драммингс, уже привыкший к оскорблениям в адрес своего таланта, даже не обиделся. В данный момент гнома больше волновала ближайшая дверь, и в её сторону он поглядывал уже несколько минут.
— А там у Вас, случаем, не кузня? — вдруг спросил Басс.
— Кузня, — удивился Кодуки. — А как ты узнал?
— Мы, представители подгорного народа, учуем запах горна хоть на краю света, — важно произнёс гном, после чего вскочил с места и бросился к тритону. — Покажи, умоляю тебя! У нас в пещерах ходит легенда о морских кузнецах, но никто и никогда не видел их вживую. Если я расскажу соплеменникам, что был в гостях у такого мастера, то…
— То все решать, что ты рассказывать сказки, — мрачно подытожил Урлог. — Хотя Урлог тоже хотеть смотреть кузню.
Но Басс был уже настолько увлечён, что пропустил слова варвара мимо ушей. Как заведённый, гном крутился вокруг тритона, засыпая того градом вопросов.
— А тягу вы как обеспечиваете? Уголь какой используете? До которой температуры нагнетаете? Закаливаете в масле или в воде?…
— И для чего вам вообще развивать кузнечное дело под водой? — варвар резким голосом прервал речь Драммингса.
Последний вопрос заставил Кодуки вновь ухмыльнуться.