Похоже он ещё и оглушен - трясет башкой и не слышит моих шагов. Вот его шея уже в зоне моей атаки. Адьос!
И огромная зеленая ручища хватает меня за лицо, т.е. сразу за всю голову. Дикая боль раздается в моей многострадальной черепушке. Зрение мутнеет, высвечивая передо мной линии и точки, между которых пульсирует одна, что вобрала большинство этих канальчиков - это явно не спроста и она не глубоко посажена.
Пускаю свою руку по дуге снизу вонзая клинок в эту точку. Рука орка вздрагивает, позволяя вырваться, а я наблюдаю как по линиям ко всем остальным точкам начинает прибывать мощное свечение и отпрянув назад ясно слышу, как хрустят его кости в сжатом кулаке.
Меня чуть не обезглавили в рукопашную, но странный глюк как-то помог вырваться. Это мне теперь самому придется грибочками запасаться, если оно так работает?
Глава 5. Кусок 7.
Зрение возвращается в норму, в голове всё ещё гудит. Я вижу скалящуюся рожу орка. Его левая рука кровоточит и плохо слушается. Меч же в этот раз я успел прихватить с собой. В правой руке этого бошкодробителя поблескивает уже настоящий оркский меч - это как двуручник для людей, а может и "трехручник".
В его глазах злость и торжество. В моих усталость и боль, которая всё же немного утихает. Вытираю пот и грязь с лица и замечаю в одночасье сразу три куска окружающих событий: вибрации земли, они не сильны, но вроде как добавляют гудящей голове проблем, новую тень справа от меня и отраженную, в глазах орка передо мной, здоровенную разъяренную тушу последнего живца с горящими алыми глазами, в замахе секирой, прямо за моей спиной.
В голове гудит "вали" - я валю. Прыгаю спиной назад и как только врезаюсь в стену мышц - резко вонзаю нож двумя руками прямо в челюсть орка. Меня сносит мертвеющая туша прямо на бошкодробителя, успев схватиться за скромненький дред своей "стены", мне удается сместиться и избежать жарких зеленых объятий подранка и нового трупа.
Они валятся вперед. Я, оказавшись на спине свежего жмурика, с удовольствием изымаю новый мече-нож. Смотрю в зеньки последней своей жертве и в страхе делаю несколько прыжков назад.
Его глаза заполыхали красным, как у того, что напал со спины, вот только при прямом взгляде мне показалось, что меня уже давят и рвут на части.
"Боевое безумие" - способность орков звереть и выкладываться на стопятьсот процентов. Вот это попадос.
Хотя, блин, то что я замочил девять из них вместе с командиром, а озвереть успели только последние двое и одного я так же грохнул - не иначе как чудо из чудес. Теперь, наверное, из леса вылетит единорог и воткнет эту бешенную жабу прямо в землю.
А жаба скинула с себя труп товарища, надулась, и похоже забыла про раненную руку. Теперь в красное свечение окуталось всё его огромное тело.
Единорог опаздывал. А я, постояв на месте пяток секунд, осознал, что свалюсь с ног после нескольких шагов, кажись мой Тарзан иссяк. И это крайне неприятно - завалить медина и почти всех орков из боевого отряда, что бы самый последний порвал меня на куски...
Надо было давно уже крикнуть эльфийке, чтоб она хотя бы уползала отсюда. Но, похоже, поздно. Перевожу взгляд в её сторону и с удивлением обнаруживаю, что она уже высвободилась из пут и машет руками в воздухе.
По моему телу разлилось тепло. Мышцы перестали наполняться железной наливкой. Орка же оплели толстенные корни прямо у него из-под ног.
Девчонка, значит, целительница и плюс повелевает растениями, друидка? У эльфов есть разве друиды? К черту раздумья, у меня появилась возможность завершить свой эпик файт победоносным аккордом. Орк рвет корни, которые перемолотили бы меня в муку, и уперев свои адские зыркала в мои глаза - прет на пролом, медленно, но верно. Нужен последний рывок.
Хватаю покрепче свой мече-нож. Набираю скорость. Получается медленно, совсем не так, как в начале, но мне нужно ещё чуть-чуть.
Орк замахивается на меня, будто не замечая корней, что оплели его с головой, наносит горизонтально-рубящий удар. Ну мне же лучше, что ему от абилки мозги тоже свело.
Приседаю на последних шагах, пропуская над собой рубильник шириной с лопату, и, отталкиваясь двумя ногами, из последних сил вонзаю прямо в глаз этой твари свой клинок. Тварь, не остановившись, смахивает меня рукой, как перышко, и я улетаю к эльфийке в ноги.
Прокатившись кубарем, не чувствую рук, во рту - песок, а ноги будто онемели, шевелиться уже нет сил, приходится просто наблюдать, как на нас надвигается исчадие ада.
Корни растений, окутанные его аурой, быстро рассыпаются пеплом, а новые не успевают даже зацепиться. Рукоять ножа так и торчит из глазницы.