Ой, чёта они будто ещё сильнее покраснели, а ушастый, приняв какое-то решение, слегка наклонил голову и уверенно сплюнул остатки корешка в сторону, затем вперил глазёнки обратно в меня.
Возможно мне и показалось, в силу отсутствия опыта и знаний о зверье, но в этом пушистике явно было что-то не так. И этот бело-грязный комок шерсти всё больше походил на бандюка у дороги, который нашел чем поживиться.
Так, надо припомнить как парни, разделывая такую тушку, обсуждали чего стоит остерегаться: когтей и зубов. Это и так понятно, а поточнее, как мне его..., - додумать не удалось.
Ушастый, вырвав комок земли, понесся на меня. Я тут же осознал, что, как и любой зверь - он, следуя инстинктам нападет в уязвимое место, что даст гарантию победы, то бишь - шею. На заднем плане померк немой вопрос: "а зайцы разве нападают с целью убить"?
Косой тем временем уже приблизился до радиуса своей атаки и в мощном прыжке полетел к моему уязвимому месту.
Я очень удивился, когда обнаружил, что траектория его прыжка уходит на метр ниже от моей шеи. Такая новость меня несколько взбодрила, и я с силой опустил уже поднятую для атаки палку прямо на зайца.
Палка сразу располовинилась, а тварь только злобно зашипела. Я же, перескочив через катящегося по земле зайца развернулся и лицезрел, как он даже, не остановившись, а лишь только коснувшись лапами земли, принялся делать разворот, снова набирая скорость.
На этот раз заяц не прыгнул, а так и понесся на меня по земле. Паника в голове заставила меня сделать, то что требовал защитить инстинкт, и я прикрыл самую важную свою точку, что недавно была под прицелом, двумя руками и сумел лишь направить на зайца нож и обломок палки.
Дальнейшее я запомнил очень четко, ведь всё происходило будто в замедлении. По мне волной прошелся страх, и нервная судорога подогнула колени. В такой позе, в полуприсяде и прикрывая свои колокольчики ножом и палкой, я и встретил нападение.
Атака этой твари была по звериному дикой. Своей целью он выбрал мою правую ногу, а на подходе - наклонил голову в сторону и разинул пасть так, что смог бы мне оттяпать кисть руки целиком.
Его красные зеньки будто собирались взорваться от прилившей крови. Из разинутой пасти вылетала слюна, а желтоватые резцы, размером с фалангу пальца, выглядели совсем не так мило, как его пушистый хвост.
Замедление позволило во всех красках рассмотреть эту пасть и представить, как он, лишив меня возможности двигаться - будет постепенно нападать, отдирая кусок за куском моё мясо уже от своей добычи.
И это была не волшебная способность или постороннее вмешательство. Я так испугался, что, наверное, просто запечатлел этот образ на всю свою жизнь - от того и смог его так подробно рассмотреть.
Дальше было не ясно, то ли от страха, то ли по наитию, но мои ноги в конец подогнулись, а я только и смог, что выставить палку, направив её конец на противника.
И вот вместо моего сочного шматка ноги, ушастый получил обломанную деревяху прямо себе в глотку. Не успев затормозить он со всей своей дури налетел раскрытой пастью на мою бывшую трость.
Его скорости хватило, чтобы проткнуть себя на сквозь, конец палки только слегка показался из его выхода, а пасть, видать, выполнила последнюю команду и сомкнула свою челюсть.
Зайцу удалось меня таки достать, и он грызнул своими резцами кусок кожи с моего большого пальца, а дальше просто отсёк палку, сомкнув пасть до конца.
Вот так, сидя перед самонашпигованным зайцем, в полной прострации я провел остаток дня.
Сначала у меня щелкнуло в голове, затем я моргнул и наконец то расслабил все мышцы. Только сейчас до меня дошло, что я просидел так в полном напряжении пару часов.
А потому я завалился на бок и принялся растягивать затекшие конечности.
Вот так и прошла моя первая охота и вот так я победил своего первого врага, который имел все шансы прикончить меня. Никогда и никому я не расскажу, что это был белый заяц с грязненькой мордочкой и красными глазами - пусть будет волк, молодой, но зубастый, вот и шрам будет на пальце.
Когда меня наконец отпустило достаточно для того, чтобы идти дальше, я как-то не сообразил, что уже пора готовить ночлег и греть себе новую ямку.
Я накинул свою сумку, поднял зайца, проглотившего обрубок палки. И потихоньку топал вперед, не разбирая пути.
Когда стемнело так, что я перестал различать деревья и кусты - моя соображалка окончательно пришла в себя.
Я вдохнул ночной воздух и от усталости прикрыл глаза - опрометчивый шаг, подумалось мне через неопределенное время, когда я потирал ушибленную голову после падения в яму на том самом шаге.