— За домом — чудная терраса, — сказал он. — Еще несколько недель ты сможешь любоваться этой красотой.
— Несколько недель?
— Бабье лето, — сказал он осторожно. — Ради бога… я говорил о погоде.
— Я знаю. Извини. — Она посмотрела через стекло на большой белый дом. — Вот здесь Лэрри родился… прожил двадцать лет.
— Да. — Он помолчал. — А твой багаж?
— Я его отправила раньше, на такси.
— Миссис О’Хара позаботится обо всем.
— Да… А я, пожалуй, приму ванну и немного посплю.
— Тебе это не помешает.
— Я знаю. — Она вышла из машины, помедлила, потом вернулась и погладила Цезаря. По лбу ее стекала капелька дождя, а глаза были темными и отрешенными, как будто она видела что-то, неведомое ему. — Не знаешь, сколько это продлится?
— Пока не опадут листья.
— Я имею в виду Лэрри. Сколько ему осталось?
Он не ответил. Она сказала:
— Я и так знаю, — улыбнулась вымученно, резко повернулась и пошла к дому. Он посмотрел вслед — черные волосы блестели от дождя.
Глава III
Сон Маргрет был странный, почти жуткий.
Из-за угла больницы неожиданно появилась лошадь. Гай нажал на тормоза, но было слишком поздно. Лошадь испуганно попятилась, потом ее передние копыта с оглушительным треском пробили лобовое стекло, а сидевший у нее на спине маленький мальчик с громким плачем упал на землю. Гай повернулся к Маргрет: «Жива?» Она молча кивнула Выйдя из машины, он поднял малыша, отряхнул его и стал успокаивать. Лошадь, с зияющей в боку огромной раной, жалобно стонала Гай вернулся к машине, вытащил из ящичка для перчаток револьвер и выстрелил ей в голову Маргрет видела страдальческий взгляд карих глаз, слышала выстрел, потом на лбу лошади расплылось темное пятно, а глаза остекленели. Маргрет закричала и бросилась прочь Она, спотыкаясь, падая, снова поднимаясь, бежала к небольшому пригорку, на котором по соседству с больницей стоял необычный старинный дом. Гай окликнул ее, но она не оглянулась. Это, однако, было вроде бега на месте, потому что, хотя она и напрягала все силы, дом доктора Монфорда по-прежнему маячил далеко впереди Наконец, она, измученная, упала на обочину дороги, открыла глаза, закрыла их и снова очень медленно разомкнула веки Она лежала на помпезной кровати под высоким балдахином, в необычно большой спальне, обставленной в колониальном стиле и увешанной коврами ручной работы За окном было темно Шел дождь. Откуда-то издали доносились душераздирающие стоны раненой лошади и отчаянный голос Гая А она ничком лежала на пыльной обочине.
Отгоняя кошмар, Маргрет яростно помотала головой, села в постели, увидела на себе только нижнее белье и снова откинулась на подушку. Она вспомнила, что купила эту комбинацию в магазине Бекфилда в Атланте. Это было незадолго до их с Лэрри отъезда в его родной городок Ист-Нортон, расположенный где-то на юге полуострова Кейп-Код. Все хорошо, сказала она, это был просто кошмар, в действительности же она находится в спальне, на втором этаже дома мистера Самюэла Макфая. Служанка-португалка с нелепым именем О’Хара проводила ее в комнату, где она разделась и легла в постель в полном изнеможении Время тогда близилось к полудню. Теперь же часы показывали начало восьмого.
Маргрет лежала тихо, разглаживая шелковую комбинацию. Она еще много ночей будет спать в этой постели, увидит здесь много лихорадочных снов. Много ночей и много снов или всего несколько снов, пока все не будет кончено навсегда «И смерть нас разлучит». Она была в состоянии думать об этом, уже не обманывая себя, уже без былого ужаса, хотя не могла до конца поверить своему новому душевному состоянию, своему смирению.
Теперь ей нельзя думать о будущем. Она не должна думать «следующим летом» или «когда ты поправишься», или «когда мы состаримся» Ей придется оставить мысль о поездке в Италию, о которой они мечтали целых пять лет, о ребенке, которого собирались завести все четырнадцать лет Ее уже не должно интересовать, как будет выглядеть Лэрри в шестьдесят, станет ли он вице-президентом фирмы «Деккре и Лоуб» и закончит ли когда-нибудь самодельный шкаф для книг, который мастерил в подвале Теперь она должна думать только в прошедшем времени, помнить прошлое, в котором было и хорошее и плохое: веселое мальчишеское лицо Лэрри, когда они впервые встретились на танцах четырнадцать лет назад, стремительное, сумасшедшее ухаживание, женитьбу, несмотря на протесты ее матери, которая считала, что истинные южанки не выходят замуж за мужчин с севера штата Вашингтон. Год без Лэрри чтобы отвлечься от грустных мыслей, она занималась садоводством, участвовала в работе Красного Креста и часто посещала пресвитерианскую церковь Однажды холодным февральским днем, когда даже в Джорджии шел снег и канавы были полны слякоти, он вернулся и опять овладел ею, как безумный, — и это было почти неприлично, поскольку случилось в очень непристойном месте — гостиной добропорядочного дома ее матери.