— Согласен с Щорсом, — ответил Хьярти, — тут ты разогнался слишком сильно, радар мы сделать может быть и сможем, да не вышло бы нам это боком. Вот с телефонной связью – нужно думать. Без геонета и телефонных спутников тут совсем тухло.
— Ладно, — Шпильман не сдавался, — сам смотри, шеф, — он выложил бумагу с чертежом на стол, — вот, это надо сделать, чтобы вывести на орбиту связь. Причём – не меньше сотни штук.
— Это шутка такая? — спросил Королёв.
— Ничуть! — хмыкнул Шпильман, — ракета-носитель сверхтяжёлого класса. Две тысячи тонн стартового веса, на геостационар может забросить восемнадцать тонн. Вот только пока такого монстра смогут сделать – много воды утечёт.
— Рабочие чертежи есть? — спросил Хьярти.
— Есть, но вот надёжность совершенно не гарантируется. Оно взлетало только один раз, правда, без малейших накладок.
— Эдак можно и до Луны лететь, — вбросил идею Королёв, — с такой-то ракетой.
— С ракетой можно куда угодно, — не поддержал его Шпильман, — вот только что на Луне делать? Кусок вулканических пород Земли, выбитый астероидом в седой древности, то есть никаких уникальных веществ там в принципе нет. Гелий-3, как термоядерное топливо, там есть, но столько, что легче искать золото посреди пустыни. И то пользы больше. Единственный плюс – можно использовать Луну для стационарного размещения каких-либо объектов. Но опять же, задержка сигнала огромная. В качестве стационарной базы, предбанника Земли, тоже не подойдёт.
— Ты прав, — поддержал его Хьярти, — Луна нам нахрен не сдалась. Нам нужен Главный пояс астероидов. Пещера Алладина Солнечной системы. Столько редкоземельных, цветных и чёрных металлов, что голова кругом идёт. На сотни лет вперёд хватит, и ещё останется. А получив монополию, можно просто насрать с высокой колокольни на всех остальных. Ракеты и космические корабли потребуют огромного количества этих самых металлов, и пока наши конкуренты будут их выцеживать из земли, у нас будет преимущество. Стратегическая высота, можно сказать. Захватим её – получим дальнейший путь, подавив конкурентов. Упустим – проиграем в любом раскладе. И главное – дело пахнет такими большими деньгами, что только держись!
— Главное, чтобы была промышленность, эти металлы превратить в товары, — хмуро заметил Щорс, — без неё это будет прежний вариант сырьевой экономики. А у нас сейчас… такая обстановка – просрут все полимеры.
— Будет, — пожал плечами Хьярти, — а если не будет – начнём бить. Возможно даже ногами!
Замолчали. Сергей Павлович, оглядев их, спросил:
— И это к вам меня приглашали эти люди?
— К нам, — ответил за всех Хьярти, а его подчинённые вылупились на конструктора как бараны на новые резные ворота в форме бабочки, то есть – с полным охреневанием, — добрый день, Сергей Павлович. Как долетели?
Гостиница была настолько советской, что просто зубы сводило. Очень и очень советская, прямо таки дышала духом советским. Начиналось всё с немного обшарпанных недорогих дверей. Высокие побеленные потолки с развесистыми люстрами, запах, особый запах ткани и мебели, и всякой уборочной химии. Мебели немного, зато свободного пространства – в избытке. Постельное бельё было накрахмалено так, что просто хрустело под пальцами, в номере также обязательно стоял графин. Тяжёлый хрустальный графин, напоминавший скорее какую-то дубину, которой можно крушить черепа, а не посуду. И два гранёных стакана рядом с графином – просто прелесть!
Около гостиницы, как бы это ни было неожиданно, стояла целая вереница элитных машин. Хотя партия и правительство были скромными в этом отношении, пока что довольно скромными, гости скромничать даже не собирались. Новенькие БМВ, а Хьярти сел в бронированный лимузин советской школы, угловатый и выглядящий крайне монументально. Без привычных этому времени округлостей и обилия молдинга. Естественно, всё это было нужно исключительно чтобы избежать проблем – останавливать их на дороге и правда не решились, поэтому спокойно проехали и разместились. Более того, проклинаемый потомками советский сервис для пяти мужчин в дорогих костюмах и с лицами ухоженных иностранцев, а не советского пролетариата, был услужлив в высшей мере. Правда, не меркантильно-услужлив, как это было привычно, а скорее подобострастно-услужлив. Не столько пытались получить деньги, сколько нелепо показать своё внимание. Хьярти не оценил, корова в балетной пачке – коровой и останется.
В остальном, Свердловск оставался самим собой. Город как город, без особых, достойных отдельного упоминания хороших или плохих сторон. На взгляд из окна лимузина он был немного… бедноват. Скучноват. Ни рекламы, ни магазинов, ничего такого, хотя довольно ухожен и чист, даже по сравнению с российским периодом он выглядел чище. Хотя и не было супермаркетов и бизнес-центров.