астью, угрозами дело и ограничилось, и он благополучно забрался наверх. Согласно доброй народной традиции, помещение оказалось завалено разнообразным хозяйственным хламом. Судя по пыли, лежащей мерным слоем по всему периметру, Ник был первым, кто забрался сюда за долгое время. От её скопления Ник чихнул, споткнулся и чуть не упал на велосипед. Выругавшись вполголоса, он провёл вокруг дозиметром, после чего осмотрелся в поисках чего-либо, что могло бы послужить подобием сигнальной системы. Лучше всего, конечно, шумовой вариант. Окна целы. Разобьёт кто - услышим... Как там дверь входная открывалась? Вовнутрь? Да, внутрь. Подпереть бы её чем-нибудь, да хоть этой доской, чтобы дрябнулась звонко. Визитёр, если повезёт, и сам растеряется, а это лишние несколько секунд форы... Сталкер спустился вниз, приложил доску к двери и ещё раз осмотрел ставни: целы, и двигаются они с таким скрипом, что и в могиле слышно будет. Прихватив на кухне чашку - захотелось поцивильничать и попить не из фляги - он поднялся обратно на чердак. Остался последний, простой и надёжный, как автомат Калашникова, штрих. Единственным подходящим предметом оказался сундук, набитый, правда, не сокровищами, а каким-то старыми тряпками. Он царапал пол, будто цепляясь когтями и не желая сдвигаться с насиженного места, но Ник всё же надвинул его на входной люк. Наполовину - самый оптимальный вариант. Задвинуть ли в случае чего полностью, или сдвинуть и спуститься вниз - по ситуации будем смотреть, хотя лучше бы она, эта ситуация, вообще не возникала. В крайнем случае, можно и с чердака спрыгнуть, благо высота небольшая. Ник расположился у окна, спиной к стене, так, чтобы быть не заметным снаружи. Примостился не на голый пол, а на поеденное молью одеяло, извлечённое из того же сундука. «Стечкин» со снятым предохранителем и досланным патроном вытащил из кобуры и положил справа от себя. По левую руку лёг рюкзак, который тут же наравне с карманами одежды был подвергнут ревизии. Дела обстояли, прямо сказать, не ахти. Автомат, случайно уроненный в «Газировку», после незапланированного химического опыта представлял собой бесполезный кусок металла без надежды на восстановление, и потому остался лежать на месте трагедии. Но запасные магазины - три штуки - Ник оставил, и теперь они сиротливо лежали на дощатом полу, с укоризной глядя на неуклюжего хозяина. Показания наручного браслета-дозиметра были неутешительны. «И где так умудрился вляпаться?» Собственную норму чуть ли не в два раза перепрыгнул, а ведь ещё пилить и пилить. «Воды ещё вдоволь», - хоть это хорошо, подумал он, запивая горькие противорадиационные таблетки. Сразу двойную дозу. А как это называется? «Печень, держись» называется. Аптечка полупуста, гранат нет, запасных батареек тоже, рация составила компанию автомату - богатая выдалась неделька на приключения. Ник тряхнул в руке пачку сигарет, на слух пытаясь определить, сколько ещё осталось. По прикидкам выходило как-то неудовлетворительно, и сталкер, с сожалением вздохнув, решил обойтись без никотина. В глубинах рюкзака лежал завёрнутый в тряпьё от греха подальше улов - под стать неделе, бедненький и непритязательный. Ещё придётся поискать лохов, которые за это побольше заплатят. Конечно, есть вероятность, что ему ещё что-то попадётся, но Ник на это особо не рассчитывал. И что самое плохое, а по чести говоря, и вовсе поганое - заканчивалась еда. Развернув засунутую в помятый файл карту, разрисованную понятными одному только ему символами, сталкер попытался прикинуть маршрут. Ближайшее убежище не так уж далеко. С утречка можно добежать и, если повезёт, кого-то там встретить и, если очень повезёт, даже выцыганить немного провианта или хотя бы курева. Да и в путевых листах полезно посмотреть, что делается, а заодно и самому черкнуть, что «Банка» из разряда «задницы обыкновенной» перешла в «задницу полную». Про автокатастрофу он, конечно, писать не станет - смысла нет. Лучше самому пробить по старым каналам.... Но вообще визит в убежище - это лишний крюк, а ведь можно напрямик рвануть к границе, и примерно к завтрашнему полудню уже скидывать жалкие трофеи. Солнце тем временем ещё не накинуло на себя привычную вуаль облаков, видимо, решив до самого конца порадовать земных обитателей своим редким присутствием. Кренясь к горизонту, небесный диск постепенно менял окрас с желтого на красный, а тень, отбрасываемая вышкой ЛЭП, удлинялась и удлинялась, будто рассчитывала дотянуться до противоположного края горизонта. Со стороны оврага немного потявкали и успокоились. Путник закрыл глаза. Он проспит ровно шесть часов. Заводить будильник нет нужды - он научился договариваться с организмом в этом вопросе... Украинская ночь была темна. Настолько, что не видно было пальцев вытянутой руки. Свет фар выхватывал из темноты хвойный лес. Дождь барабанил по лобовому стеклу, отстукивая симфонию плача. В дополнение просилась какая-нибудь лирическая мелодия, но обошлось без звукового сопровождения. До Зоны совсем недалеко - час ходьбы, и упираешься в ряды колючей проволоки, кое-как натянутой в несколько рядов между столбами. Ночью не патрулируют. В патрулях вообще нет особой нужды: помимо поставленных людьми рамок у Зоны была граница своя, природная: приличных размеров радиоактивные пятна, тут и там натыканные чей-то рукой вокруг владений её аномального величества. Фонящие притом так, что многим сестрицам «изнутри» остаётся только позавидовать. Кое-какие «коридоры», конечно, имели место быть, и они-то служили объектом пристального внимания как военнослужащих, так и романтиков с большой дороги. Хочешь пройти - ищи «коридорчик» поукромнее или делись. Но мало знать неизвестный широким слоям общественности проход, надо ещё и правильное время подгадать. Вот, к примеру, как сейчас. Кому охота мокнуть безлунной ночью, зарабатывая простудно-лёгочные заболевания? Тем не менее, когда из леса на свет фар выбралась фигура в заляпанной грязью одежде и автоматом за плечом, связной ни капли не удивился. Лишь грустно вздохнул - гость обивку сидения попачкает. Жалко. Скупой обмен приветствиями - и вот уже визитёр, сидя в машине, со скоростью голодного тигра поглощает предложенную владельцем авто провизию, запивая чаем из термоса, умудряясь притом сообщать оперативную обстановку. - Так что так, - Ник яростно вгрызся и бутерброд и, прожевав, продолжил. - Не простая группа вырисовывается. Символику себе завели, девизы, все дела. Не удивлюсь, если гимн в скором времени набросают... Связной старательно внимал. - Но в школьном возрасте, видать, недополучали ****юлей, - прикончив огурец, Ник откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. - Ведьмаками себя мнят. Замочим в сортире создания Зоны... - И как - мочат? - Сами потом мокрые - хоть выжимай. Но трусы у них, отдам должное, таки сухие... - Проверял? - Да пошёл ты, - Ник принялся тереть виски, морща лоб. - Сами проверяйте. Обычно психи там надолго не задерживаются, а эти на ногах крепко стоят. Подготовленные... Наши ребята? - Не все, но пара человек присутствует. - Да оставьте вы Зону в покое. Не маленькая, сама разберётся. - Ты, Николаич, это всему прогрессивному человечеству скажи. “С одной стороны нельзя не признать, а с другой нельзя не согласиться”... Не мы одни такие любопытные. - Слетелись мухи на говно... Башка раскалывается, хоть секи... - Ты это, - обеспокоился собеседник. - Может, таки сгоняешь, обследуешься? - Нахер, нахер, к терапевту... В дерьмо какое-то вляпался, видать. Вон часы остановились даже. - Возьми мои, - засуетился сочувствующий, расстёгивая ремешок. - Спасибо... И за жратву тоже, кстати. - Да пожалуйста. Воцарилось молчание. «Есть, сынок, такая профессия - родину защищать»... И они защищали. По мере сил и возможностей. Неважно, какие там сволочи наверху сидят - их всё равно много, а родина у нас одна. А ведь Зона - тоже часть родины. Да даже если бы уже не была - соседство диктует интерес. И засылает отчизна казачков в дебри аномальные, и казачки эти вроде бы как все: хабар собирают да налево толкают, животинку стреляют, с мужиками выпивают, а на деле - шифруются, приглядываются и бдят. Где чего увидят иль услышат - на корочку запишут, чтобы потом центру сообщить. А центр покумекает и в ответ задания даст, опасные и трудные. А по поводу мигрени Ник не особо беспокоился. Дело привычное. Стоит вернуться обратно за колючку - тут же как рукой отпустит... Обычно Нику не нужны ни кофе, ни прочие катализаторы, чтобы мозг заработал после сна. Проснувшись, он тут же готов к дальнейшей работе. Но в это утро он получил энергетик покруче самого крепкого кофе: стрельбу совсем неподалёку. Такой будильник сразу вышвыривает из сна за шкирку, а адреналин, проносясь по сосудам, тут же настраивает на нужный лад. Сталкер вскочил и посмотрел в окно. Солнце после вчерашнего бенефиса снова взяло длительный отпуск, и в небесах опять царила серость. Стреляли часто, но экономно - короткими очередями. В промежутках между выстрелами слышался яростный, надрывный лай. Хлопнуло особенно громко - в ход пошли гранаты. Сталкер рванул к поклаже, вытащил из рюкзака оптический прицел и вновь вернулся на позицию. Сначала он ничего не мог уловить среди заросших дворов, но вскоре-таки увидел пару фигур, залёгших на противоположной от деревни стороне оврага. В руках одной из них затарахтел ручной пулемёт, перекрывая хлопки автоматов. Вторая фигура привстала на колено и, пр