Поворачивай направо, тут раскопано!
Потом: - Ещё раз направо. Прижмись в левую сторону.
И наконец: - Стой!
Пожилой шофёр вспотел, снял шапку:
- Ну, Павлыч, ну ты и знаток, убийственно шаришь весь этот скучный строго расчерченный Болград.
Знаток скучного городка, зашёл к знакомому пасечнику, хотел одолжить бидон мёда.
- Мёд есть, бидонов нигде нет, в ванном корыте, в лоханке мёд держу, - сказал пасечник.
- Жди, я привезу, знаю, в какой подсобке лежат накрытые мётлами бидоны.
И шофёру снова указал: - Гони прямо в новый хозмаг. Мы спешим.
...Пока продавец был занят спросом, Пётр Павлович разглядывал весь железный товар: вёдра, огромные кастрюли, теребилки, цепи...
В углу на полу он вскользь увидел большую кучу, больших молотков. Прошёл мимо, и тяжесть в голове как то вдруг стала таять, устало начали расплываться по полкам заставленные бесполезною тратой, совершенно ненужные предметы. Тяжелели в черепе невидимые бидоны.
Иорданов полз взглядом дальше, а голова выкручивала озабоченное сомнение, поворачивалась в сторону кувалд. Его ноги стали уставать, словно медовухи напился. Он присел возле кувалд, принялся считать их количество, вычитывать буквы и цифры, отпрессованные возле отверстия для рукоятки.
Каждый по пять килограмм. Цена восемьдесят три копейки.
- Рыжий! - окликнул он продавца, - отсчитай мне пятьдесят девять кувалдочек, я ими костную шквару буду толочь...
Когда загружали железные обрубки в кузов, он удивлённому водителю объяснение конкретное дал: - План по металлолому спасаю, почти триста килограмм добавить придётся.
Машину гружённую, на ночь во дворе заготпункта оставили, стали ждать утро.
Железному работнику, - "Человек - замку" Сеньке, заготовитель указал: - Очистить кувалды ветошью от мазута, протереть спиртом до сухоты запаха, и опустить по одной единице в каждый бидон, пусть для своего счастья металл в мёде купается...
Первое событие, оговоренное с директором - Иорданов успешно переместил по назначенному определению - разобрался с кладовщиком. Навар от утопленных килограммов устно высчитал.
На усмирённую Аду Менделеевну дерзко поглядывал, если бы не социализм, она бы его не задумываясь, задушила и вышвырнула. Получил: командировочные бумаги, деньги, и уехал на Кагульский мясокомбинат выписывать обезжиренные сушёные кости.
Из-за поломки собственной мельницы, комбинат завален обвалованным костным полуфабрикатом, платёжные поручения без волокиты оформили, и представитель заготконторы уехал в свой счётный отдел, - перевод рублей делать.
Замедленные шевеления Ады, Иорданов с нахальным пренебрежением выжидал, беспрерывно повторял в своём сознаний сказанные на всю бухгалтерию заверения директора, что только он один, может так способно исправить минусовый раздел годового плана. Улыбался неожиданному усмирению страшного кабинета, гладил бумаги в папке на сто тон костей, которые будут потом стёрты в кормовую муку.
...Хлопнул дверью, и поехал грузить вагоны с костями.
Два железнодорожных вагона чернели на платформенных весах, их насыпали доверху согласно тоннажу.
Последние печати, и можно ехать ждать вагоны на станции в Табаки.
Главбух мясокомбината, была не такой грозной, как Ада Менделеевна, улыбалась красивыми зубками и нежными ямочками на щеках. Иорданов даже подумал пригласить её в ресторан, что бы сказать ей своё вполне неожиданное очарование.