— Кто были офицеры сии? — спросила императрица.
— Поручик Булгаков, матушка, поручик Яковлев, поручик Ростопчин, да прапорщик Егоров, — ответил Ушаков.
— Они, стало быть, меня уже похоронили, генерал? Думали, помрет Анна и делать можно, что захочется? Много воли взяли! Да я еще жива! Булгакова арестовать и голову ему срубить! Яковлева, Ростопчина и Егорова офицерских званий лишить и сослать подалее в гарнизоны захудалые. И каждого перед тем бить плетьми. По сто ударов каждому! Понял ли меня, Андрей Иваныч?
— Все будет исполнено по воле твоей матушка-государыня.
— А как Булгакову станут голову снимать, на то я сама посмотреть желаю! Герцог! — Анна повернулась к Бирону.
— Я здесь, Анхен.
— Отчего я Куракина здесь не вижу? Он к моему утреннему выходу уже и являться не желает? Такоже меня похоронил?
— Я здесь матушка государыня, — из-за спин придворных вышел, протолкавшись, князь Куракин, и низко склонился перед императрицей.
— Так это ты не хотел службу нести у дверей спальни моей? Тебе при молодом дворе лучше?
Голос Анны задрожал от негодования. Куракин испугался и пал на колени.
— Что ты, матушка-государыня! Я ежечасно бога молил о драгоценном здравии твоем. Как могла подумать, что служба при особе твоей мне не мила.
— Ладно, не скули, — Анна немного успокоилась, поймав взгляд Бирона. — И помните все, что я еще жива, и я пока империей Российской правлю! А с министрами я еще разберусь. Рано они меня похоронить захотели. Где Волынский?
Артемий Петрович был здесь, и сразу появился пред царицей. Он поклонился и сказал:
— Готов выслушать волю вседержавной государыни.
— Артемий, ты для чего тайные сборища собирал на даче своей? Али я не осыпала тебя милостями своими? Али ты не обер-егермейстер и не кабинет-министр? Мало тебе моих милостей?
— Матушка-государыня. Я токмо об услаждении взоров моей государыни пекся. Токмо про то. И завистники и недруги мои чернят имя мое в глазах твоих, матушка.
— А отчего ты сборища свои столь далеко от столицы и дома твоего устраивал? И мне донесли, кого ты там собирал. Все недруги мои там были. И Еропкин, и Хрущев, и Мусин-Пушкин. Я про их слова поносные про любезного нам герцога Бирона знаю.
Волынский понял, что кто-то уже донес на него. Враги не спали и действовали. Но как интриган искушенный Артемий Петрович также уразумел, что подробностей их разговора на даче императрица не знает. Ежели бы знала, то с ним бы уже Ушаков в подвале тайной канцелярии беседовал.
Волынский видел торжествующие глаза Рейнгольда Левенвольде. Этот негодяй метит на его место кабинет-министра. Бирон молча взирал на него и не пытался вмешаться в разговор и повлиять на его исход. А ведь он только что спас князя Куракина одним взглядом.
Но Волынский и сам кое-что придумал. Он открыл бархатную папку и вытащил из неё проект дома нового, который для него архитектор Еропкин нарисовал недавно.
— Государыня, вот то ради чего мы собиралась на моей даче. И вот что архитектор Еропкин для нас нарисовал. Никакой измены не было, а была токмо забота об услаждении взоров государыни действом доселе невиданным.
С этими словами Волынский протянул листок с рисунком государыне. Анна приняла его и посмотрела. Затем подняла глаза на кабинет-министра и спросила:
— Что сие, Артемий Петрович?
— Проект дома, коий мы зимой построить вознамерились. И сей дом будет полностью токмо изо льда сооружен. И в сем доме для потехи государыни матушки можно будет свадьбу сыграть.
— Свадьбу? — императрица сразу отошла душой и на её лице появилась улыбка.
Придворные вздохнули с облегчением. Ай да Волынский! Заставил таки Анну сменить гнев на милость. Ведь не одного еще она сегодня наказать намеревалась.
— Так что за свадьба, Артемий Петрович? — снова спросила Анна.
— Дак, шутиха твоя, матушка государыня, Авдотья Буженинова сколь просила тебя замужеством ея осчастливить. Вот в сем ледяном дворце мы свадебку и наладим.
Анне сия идея весьма понравилась.
— И можно разве дом изо льда такой возвесть? Вот дабы все было так, как на рисунке? — засомневалась Анна и снова посмотрела на изображение.
— Архитектор Еропкин в том мне поручился, — соврал Волынский. — Дом будет построен с колоннами и крышей. И все статуи, что на рисунке видны будут изо льда изваяны. И баня при доме будет ледяная. И в той бане молодые даже попариться смогут.
— Не врешь, Петрович? — Анна своим тяжелым взглядом посмотрела на Волынского.
— В том могу поручиться, государыня. Не посмел бы я лгать в глаза моей монархине. И моя голова пусть в закладе будет!