— А мне про все сам Арайя рассказал.
— Ты сбежала после концерта при дворе? — спросил Мира.
— Нет. Арайя запер меня в своем доме в комнате и никуда не выпускал эти дни.
— Но кто же прел вместо тебя?
— Арайя выписал из Италии новую певицу. Девку из Пармы с голосом хорошим. Но я все равно сумела вырваться на свободу. Но боюсь твоему герцогу, также угрожает опасность.
— Бирону?
— Да. Я бежала благодаря яду цикуты, которым изрядно запасся сеньор Франческо.
— Герцог сейчас на свадьбе шутов? — спросил Мира.
— Да. Там весь двор!
Но спасти Бирона Пьетро уже бы не смог бы. Яд был засыпан в бокал незаметно. И тот бокал в руки Бирона попал. Сделай он всего несколько глотков, и его бы настигла смерть.
Герцога спас Лейба Либман, не велев тому пить на шутовской свадьбе….
Год 1740, февраль, 6 дня. Санкт-Петербург. В ледяном доме.
Волынский приказал оставить молодых в Ледяном доме до утра, и дабы они не сбежали раньше времени, то велел крепкий караул к ним приставить, и строго караульным наказал, дабы они никого из комнаты ледяной не выпускали. Императрица кабинет-министру своему не возражала.
И государыня уже собиралась уходить, как в комнате появился тот, кого они уже не ждали сегодня увидеть. Это был шут Педрилло.
— Адамка! — вскричала Анна. — Где это носило тебя?
— Да я в самое нужно время прихожу матушка-государыня. В том моя хитрость — приходить когда надобно. И вот нынче пришло время молодых, что в постели лежат одарить как надобно.
— И верно! — императрица сняла с шеи ожерелье и посмотрела, куда бы положить его.
И Адамка подставил большую коробку, что принес с собой.
— Клади сюда, матушка! — сказал Пьетро. — А я до утра постерегу ценности молодых, дабы не украл никто ничего. А то сама знаешь, матушка, что за люди здесь.
Императрица бросила ожерелье в коробку и за ней пошли одаривать молодых придворные. Полетели в коробку перстни драгоценные, булавки с бриллиантами, золотые монеты, табакерки, серьги. Каждый не хотел отстать от государыни. Да и взгляд Мира им не нравился. Еще донесет царице, что кто-то пожадничал.
Царица и придворные покинули ледяной дворец. Шут и шутиха остались наедине и только за дверями замерли солдаты караула.
Буженинова соскочила с кровати и достала три одеяла меховых, которые по приказу Либмана там спрятаны были. Теперь они не замерзнут.
Она подложила одно одеяло под Голицына, сама легла рядом с ним и накрыла его и себя еще двумя. Теперь они доживут до утра. Шутиха прижалась к телу мужа. Она согреет его и своим теплом. А Волынский приобрел себе сильного врага…
Пьетро догнал герцога и заскочил в его сани. На его коленях была коробка полная драгоценностей. Он поклялся сберечь их для Бужениновой и Квасника.
— Ты жив, друг мой! И я сему рад! — сказал Бирон, когда кучер погнал коней.
— И я рад. Сидя в подвале на цепи в жутком холоде я признаться, простился с жизнью. Но Мария спасла меня…
На том свадьба ледяная и закончилась. И брак сей счастливым оказался. Буженинова принесла князю двоих сыновей, которые род Михаила Алексеевича продолжили. И прожили вместе они несколько счастливых лет, от двора удалившись.
Деньги, сохраненные для них Пьетро Мира, им помогли новое имение купить зажить богато. А после того как Авдотья Ивановна Голицына умерла, князь долго по ней горевал. Но после снова женился уже в четвертый раз. Судьба уготовила ему длинную жизнь….
Глава 6 Божиею милостию, Мы, Анна, императрица и самодержица Всероссийская, и потчая, протчая, протчая…
Вокруг меня сжимается кольцо —
Меня хватают, вовлекают в пляску, -
Так-так, мое нормальное лицо
Все, вероятно, приняли за маску.
Владимир Высоцкий "Маски".
Год 1740, февраль, 10 дня. Санкт-Петербург. Волынский у государыни.
Артемий Петрович даже обрадовался тому, что "молодая" пара шутов выжила. Императрица любила Буженинову и зла той не хотела. И от того, что в ледяном доме оказались меховые одеяла, она благодарила именно Волынского. А тот не отрицал сего. Зачем? Ежели, настоящий виновник того так и не признался.
Государыня приняла Волынского 10 февраля в своем кабинете и с его генеральным проектом о поправлении дел в империи ознакомилась.
— Дельно написано, Петрович, но не думаю, что воплотить сии прожекты возможно.
— Ежели, будет на то твоя воля, матушка-государыня, то сие возможно! — настаивал Волынский.
— Дак ты вспомни, кто меня на трон посадил, Петрович! Али забыл? Гвардия сиречь дворянство российское.