— Ты не веришь и измайловцам?
— Измайловский гвардейский полк был создан при Анне Ивановне. И полк верно служил государыне. Но станет ли он служить Бирону? Вот вопрос.
Мира задумался. Кульковский понимает больше него в русских делах. И, по всей видимости, Бирону стоит прислушаться к его совету.
Они прошли по улице и остановились у дверей трактира "Большая кружка".
— Зайдем? — спросил Миру Кульковский.
— Промочим голо? Пожалуй.
Они повернули к дверям питейного заведения. Но в этот момент рядом с ними остановилась карета. Пьетро едва успел отпрыгнуть в сторону, дабы колеса его на задели.
— Что за черт! — вскричал Мира по-итальянски.
Дверца кареты отворилась, и Пьетро увидел своего врага сеньора Франческо Арайя. Тот нагло улыбался.
— Какая встреча, сеньор Мира! Господин шут!
— Сеньор Арайя? С чего это вы стали столь смелы?
— Я увидел вас и решил поздороваться. А вы мне не рады? Говорят, вы создаете свою капеллу? Решили попробовать себя в музыке, коли ваше шутовство оказалось никому не нужным?
— А вам-то какое дело до этого? — строго спросил Пьетро.
— Просто так интересуюсь. Вы ведь начинали в моей капелле, сеньор. Но показать себя не смогли. И скатились до шутовства.
Пьетро понял капельмейстера. Он знал, что Арайя был принят при дворе Анны Леопольдовны и был обласкан принцессой и её мужем. С того и эта его наглость. И, стало быть, там наметились некие перемены. Они Бирона бояться перестали. А сие говорило о заговоре против герцога.
— Вы, сеньор, слишком много себе позволяете, — вмешался в разговор Кульковский.
— Ах, и вы здесь, сеньор шут. И таком же рванье, как и сеньор Мира. С чего это вы так вырядились?
Мира схватился рукой за дверцу кареты. Арайя пытался столкнуть его руку, но не смог.
— А не подрать ли нам роскошный камзол сеньора капельмейстера? — Пьетро повернулся к Кульковскому.
— А почему нет? — согласился Кульковский. — Он ведь позавидовал нашим с тобой лохмотьям. Так давай организуем ему такие же.
— Вы что? Что задумали?
Кучер кареты Арайя замахнулся на Кульковского кнутом:
— Не балуй!
Кульковский вытащил пистоль и показал мужику:
— Слушай меня, дядя, сиди тихо и не встревай!
— Верно! Ешь пирог с грибами и держи язык за зубами, дядя! — подсказал кучеру Мира.
Мужик опустил кнут. Пьетро обоими руками схватил сеньора Франческо за кафтан и выдернул из кареты. Тот выпал прямо в грязную лужу. Полы его малинового бархатного с золотым галуном кафтана покрылись грязью.
Пьетро приподнял Арайя и ударил его кулаком в лицо. Арайя снова упал в грязь. Его белый парик свалился в лужу. На лице у капельмейстера под левым глазом сразу появился синяк.
— Сеньор Мира! — заорал капельмейстер. — Вы за сие ответите!
— Перед кем? — Кульковский пнул Арайя ногой. — Перед кем мы станем отвечать?
— Я придворный капельмейстер!
— Нам сие известно! — Петро снова приподнял сеньора Франческо и бросил его в грязь. — Вот и ваш кафтан стал грязным и драным, сеньор! А вы еще насмехались над нами. И не стоит вам быть столь смелым. Или вы забыли, что герцог Бирон регент империи?
— Нет, — пробормотал "раздавленный" Арйя. — Не забыл. Но вы не позабудьте, сеньор Мира, что придет и мое время. Я вам отомщу!
Вокруг них собрались люди и наблюдали за странным происшествием. Двое оборванных солдат среди бела дня били богато одетого господина. Такое на улицах Петербурга встречалось не часто.
К ним подошли два полицейских чина.
— В чем дело? — пробасил один из них.
— Арестуйте этих людей! — заорал Арайя, увидев поддержку. — Это преступники!
— Кто такие? — второй полицейский схватил Пьетро за руку.
Но бывший шут оттолкнул полицейского от себя. Тот пытался взяться за оружие, но Пьетро не дал ему этого сделать. Он снова взмахнул кулаком. Полицейский плюхнулся в грязь радом с капельмейстером.
Второй полицейский выхватил шпагу и пытался сделать выпад, но Кульковский отбил его клинок тростью. Сеньор Арайя выбрался из грязи и стал орать:
— Хватайте преступников! Помогите полиции! Чего вы стоите?! Хватайте!
Пьетро подскочил к нему и снова свалил его кулаком в грязь:
— Заткни глотку!
Кульковский тем временем выбил шпагу у полицейского и отбросил её в сторону.
— Уходим, друг! — позвал он Пьетро.