У Челси вырывается прерывистый стон, и я чуть не теряю голову.
– Ты в порядке? – с трудом выдыхаю. – Тебе хорошо?
Приподнявшись меня поцеловать, Челси всхлипывает у моих губ.
– Да… хорошо.
Медленно выхожу из нее, буквально на чуть–чуть, затем вновь устремляюсь вперед. Толкаю и надавливаю, скользя по тугому проходу, пока наконец не проникаю полностью. Пока мои яйца не прижимаются к ее попке. Так глубоко. Так влажно. Закрываю глаза, сосредоточенный на том, как Челси сжимается вокруг меня. Ее аромат, стоны, вкус губ, руки на моей спине и заднице – всё поглощает меня. Прочее отступает, и я теряюсь в этом совершенном мгновении, сосредоточенный только там, где погружен вглубь потрясающего тела.
Почти с сожалением выхожу, только чтобы со стоном снова скользнуть обратно. Это не трах. И не перепих. Нечто другое, большее, чему нет названия.
– Джейк… о боже… быстрее!
Бедра Челси поднимаются навстречу, и я теряю счет времени. Есть только движения вперед–назад, вздохи, поцелуи и шепот, толчки и пульсация. Жестче, и глубже, и сильнее. Удовольствие, подобное которому никогда не испытывал.
По позвоночнику пробегает электрический разряд. Чувствую, как пульсируют внутренние мышцы Челси, как стискивают меня, когда она вскрикивает. И когда кончаю, в голове звучит всего одно слово – ее имя.
– Челси… Челси…
Представляю, как мой член дергается и пульсирует глубоко внутри, наполняя ее. И этот образ лишь усиливает оргазм.
В конце концов острое удовольствие затихает и переходит в приятный гул в теле. Сознание возвращается; приподнимаю голову с изгиба шеи Челси – мое новое любимое местечко – и вижу ее сонную улыбку.
Делаю единственное, на что сейчас способен, – улыбаюсь в ответ.
Провожу рукой по ее влажным волосам, чувствую липкий пот, склеивающий наши тела, со стоном выхожу из нее, перекатываюсь на бок и притягиваю Челси к себе. Обнимаю ее и целую в лоб с большой нежностью. Никогда не подозревал, что способен на такое.
Глава 15
Не могу насытиться Челси. Желание граничит с одержимостью. Не в силах перестать касаться, проводить шершавыми подушечками пальцев вверх по руке и кремовому плечу, вниз по идеальной тонкой линии позвоночника. По коже, сияющей подобно опалу под тусклым светом луны, струящимся в окно. Мои губы мягко движутся следом, словно по бархату или прожилке лепестка розы.
Челси тоже не бездействует. Языком обводит мой сосок, покусывает плечо, перебирает волосы на торсе… и ниже. Наслаждается прикосновением щетины к груди, а я – скольжением каштановых волос по животу. Весь следующий час наполнен молчаливым изучением, особым эротическим исследованием – что доставляет удовольствие, что возбуждает, что заставляет меня стонать, а ее вскрикивать.
И мы снова делаем это. Теперь я лежу на спине, опираясь на локти, вытянувшись во весь рост, и с упоением наблюдаю, как Челси самозабвенно на мне скачет. Ноги, сжимая мою талию, упираются коленями в постель, бедра ритмично двигаются вверх–вниз, как у экзотической танцовщицы. Лунный свет из окна оставляет лицо в тени, но силуэт просто изумителен. Волосы в диком беспорядке, голова откинута назад, груди подпрыгивают, из приоткрытых губ вырывается затрудненное дыхание.
Я мог бы навсегда так замереть… мог бы смотреть на нее вечно.
– О боже… о боже… – выдыхает Челси, двигаясь все быстрее.
Чертыхаюсь, изо всех сил стараясь не шевелиться. Потому что полностью, до самого основания, погружен в тугое жаркое лоно – просто бесподобно. Не хочу, чтобы это заканчивалось.
Накрываю ладонями груди, перекатывая соски между большим и указательным пальцами. Пощипываю, пока Челси не начинает громко и протяжно стонать. Она все быстрее вращает бедрами. Голос Челси звучит так сладко, что я, не сдержавшись, втягиваю в рот сосок. Обвожу языком бархатистый бутон, поглаживая и дразня. Челси вцепляется мне в волосы, удерживая на месте, пока я, прильнув губами, ласкаю мягкие холмики грудей, посасываю плоть, оставляя отметины, которые завтра дадут о себе знать.
Челси, положив ладони мне на плечи, крепче прижимает к себе и выдыхает:
− Джейк… — Наверное, чтобы просто произнести мое имя.
− Да, все так, Челси, – шепчу успокаивающе и одновременно требовательно. Приказ и мольба. Чувствую, на самом деле чувствую, как внутри становится влажнее и теснее. Да уж, никогда не испытывал ничего лучше. – Давай, детка. Скачи на мне. Кончи. Ты ведь уже близко?
Она всхлипывает и кивает.
− Дай мне почувствовать это. Будет так хорошо. Давай, Челси.
Не могу не последовать за ней.
Хватаю Челси за бедра и подаюсь вперед: мой лобок трется точно о ту самую точку. Ее бедра давят вниз, а мои вверх. Прихватываю зубами кожу на ключице, Челси застывает и наконец кончает с самым сексуальным бесконечным возгласом.
С долгим прерывистым стоном извергаюсь и я.
Несколько секунд никто из нас не в состоянии пошевелиться. Лежим, запутавшись друг в друге: потная кожа, судорожные вздохи, вялые конечности. Оргазм был такой силы, что мой член все еще подергивается. Челси прильнула ко мне, прижимая своим весом.
Положив голову мне на грудь, хихикает. Ее мягкие волосы падают на мою шею.
Моргаю, вглядываясь в потолок. Перед глазами пляшут звезды.
− Офигеть!
Ее спина содрогается от смеха:
− Будто религиозный экстаз, да? – Чувствую ласкающее прикосновение губ к покрытой татуировками коже. – Расскажи о своих татушках. – Целует прямо под ключицей одну из них, ряд цифр и букв.
Провожу по волосам Челси.
− Это номер моего судебного дела, которое рассматривал Судья.
− А вот эта? – Можно не смотреть − ее губы скользят по рисунку, что тянется ниже, от плеча до соска. Ангелок, вечный ребенок с улыбающейся мордашкой и съехавшим набекрень нимбом.
− Бенни. Мы познакомились, когда мне было двенадцать. Однажды ночью на пути домой его ограбили. Напали сзади с железной трубой, пробили череп. Он умер.
Под ангелом курсивом выбита прописная буква Д. Челси ее нежно целует.
− В честь твоей мамы?
Киваю. Проводит губами по остальным татуировкам: весы правосудия появились после окончания юридического факультета, дракон и розы ознаменовали потерю девственности, дерево с глубокими корнями в честь Судьи и еще куча других.
Движется вниз к сгибу локтя и внутренней стороне руки. От поцелуев щекотно.
− А эта?
Спиральный этнический узор, обвивающий руку, резкие завитки с зазубренными краями. Ухмыляюсь.
− Мне казалось, будет круто смотреться.
Член опадает внутри нее, но совсем не хочется шевелиться. Челси, видимо, тоже, потому что она трется щекой о грудь и укладывается сверху. Дыхание выравнивается, силы нас покидают, и мы погружаемся в заслуженное забытье.
Через некоторое время осознаю, что тяжесть и жар ее сочного, гибкого тела пропали. Слышится слабый царапающий звук, наводящий на мысль, что нас выследил Кузен Итт и пытается открыть дверь косматой лапой. Вытягиваю левую руку и шарю по кровати. Пусто. Перекатываюсь на бок и открываю глаза.
Челси сидит у окна в мягком коричневом кресле, поджав ноги. Из-за ее спины падает лунный свет. Челси одета в мою серую рубашку, которая на мне никогда не смотрелась так хорошо. Челси поглядывает на меня, прикусив нижнюю губу. Ее руки чем-то заняты.
Делает набросок.
Челси рисует. Меня.
− Должна ли я платить тебе, Джек? – Мой голос хриплый после сна и секса.
Улыбается. Бесподобно.
− Это бесплатно, Роза .
Да. Пора напомнить ей, что я совсем не Роза. Отбрасываю покрывало, выставляя на обозрение голый зад. Сажусь и спускаю ноги с кровати. Обхватив член рукой, буквально несколькими резкими движениями возвращаю его к жизни. Шорох карандаша по бумаге резко обрывается.