Челси сидит напротив директорского стола. Между ней и двумя очень богатого и очень сердитого вида родителями стоит пустой стул. У светловолосой женщины в ярко–синем костюме и жемчужных украшениях длиннющие кроваво–красные ногти. Муж на ее фоне выглядит мелко и незначительно, словно рыба–прилипала при акуле.
– Кто вы? – себе под нос начинает седовласый директор Янович.
Протягиваю визитку.
– Джейк Бекер, адвокат семьи.
Блондинка язвительно выгибает бровь.
– Я тоже адвокат, – сообщает с угрозой.
– Я так и подумал, – отбиваю удар.
Рыбак рыбака, как говорится.
Присаживаюсь рядом с Челси. Она нервничает, руки крепко сцеплены на коленях.
– Итак, на чем вы остановились?
– Они хотят исключить Рэймонда из школы, – напряженно говорит Челси.
Откидываюсь назад и киваю.
– Интересно.
Янович смущенно прочищает горло.
– У нас в школе действует строгое правило – никаких драк, никакой агрессии. Рэймонд серьезно поранил своего одноклассника.
– Сломал ему нос? – интересуюсь вскользь.
Директор немного ошеломлен.
– Нет…
«Жаль. Ну да ничего, в следующий раз больше повезет».
– Но было сильное кровотечение. Все ужасно испугались.
Не в силах больше молчать, блондинистая мамаша вскакивает на ноги.
– Я плачу тридцать тысяч долларов в год не за то, чтобы на моего ребенка нападали в коридорах! Я требую, чтобы против этого… этого хулигана возбудили уголовное дело!
– Давайте поднимем записи видеонаблюдения, – предлагаю в ответ.
– Записи? – Янович делает вид, будто не понимает, о чем речь.
– Да, записи. По пути сюда я заметил не менее девяти камер наблюдения. У вас должно быть видео драки. Поскольку прошло всего несколько часов, его еще не могли стереть.
У директора глаза вылезают из орбит; так и кажется, что сейчас воскликнет: «Хулиганы зрения лишают!»
– Если только вы уже не посмотрели видео? – подозрительно прищуриваю глаза. – Теперь понятно, откуда ветер дует. – И это бесит меня до чертиков.
Если они меня доведут, сами будут не рады.
– На что это вы намекаете, мистер Бекер?
Обращаюсь к белобрысой гадюке:
– Вы состоите в попечительском совете, не так ли? Благодетели? Жертвуете деньги, помимо этих тридцати тысяч, – на библиотеку, на пристройку новых крыльев к зданию школы и тому подобное?
У папаши наконец прорезается голос:
– Не понимаю, какое это имеет отношение к нашему делу!
Перевожу взгляд на старика за столом.
– Прямое, потому что мистер Янович, очевидно, решил, будто проще свалить всю вину на Рэймонда, опекун которого скорее всего слишком занят и не станет ввязываться в борьбу, чем вызвать недовольство попечителей. Я верно все излагаю?
– Никоим образом! – выдавливает из себя директор. – Не понимаю, с чего вы это взяли!
– Ну конечно.
Янович ослабляет узел галстука.
– Я просмотрел отснятый материал, на который ссылается мистер Бекер. Хотя предосудительным было поведение обеих сторон, на мой взгляд, Рэймонд заслуживает более сурового наказания, учитывая его реакцию.
Начинаю смеяться.
– Значит, раз Рэймонд оказался куда лучшим бойцом, его и надо наказать?
Директор пытается что-то ответить, но я от него отмахиваюсь.
– Запомните пока, на чем мы остановились, и давайте обсудим ваши правила о драках и агрессии. Где они были, когда Джереми цеплялся к Рэймонду? С самого января!
Челси резко поворачивается.
– Что?!
Но я не свожу глаз с директора, мой голос зловеще спокоен.
– Из достоверного источника мне известно, что Джереми много раз бил, толкал, ставил подножки и унижал Рэймонда. Либо вы решили проигнорировать эти факты, либо вообще понятия не имеете, что творится в вашей школе, мистер Янович. В любом случае, это не сулит вам ничего хорошего.
Директор наливается краской, но меня это не останавливает. Наклоняюсь вперед:
– И позвольте выразиться предельно ясно: если с этой минуты в отношении Рэймонда Мак-Куэйда будут отмечены еще какие–либо факты притеснения, я засужу к черту всю школу и вас лично. – Киваю в сторону Челси: – И когда я закончу, ей будет принадлежать каждый кирпичик на территории и ваш дом тоже. – Пришпиливаю директора взглядом к стене. – Я не часто угрожаю, мистер Янович, но если такое случается, я не шучу.
Поворачиваю голову к кипящей от злости белобрысой акуле:
– Вас и вашего сына это тоже касается.
И весь ее яд выплескивается наружу.
– Минуточку! Здесь жертва – мой сын! Он был…
– Леди, не хочу вас расстраивать, но ваш сын – маленькое невоспитанное злобное дерьмо, которое наслаждается, обижая тех,
кто слабее и умнее него. И сегодня этому придет конец.
Она вскакивает.
– Джереми никогда не совершил бы подобного!
Ну надо же, одна из этих. Каждый день сталкиваюсь на работе с подобными родителями, страдающими синдромом избирательной только–не–мой–ангелочек слепоты.
– А если Рэймонд Мак-Куэйд заявляет обратное, значит он – отвратительный грязный лжец!
Теперь вскакивает Челси.
– Я не позволю оскорблять моего племянника! Он добрый и умный мальчик, и если ваш сын хоть как–то ему навредил…
Тут мамаша бросается вперед и оказывается с Челси нос к носу.
– Возможно, если бы твой братец лучше исполнял свои отцовские обязанности, то не воспитал бы из сына такое животное!
Челси с шумом выдыхает. Она бледная как полотно.
– Что ты только что сказала?
– Что слышала! Вместо того, чтобы шляться где попало и дать размазать себя по шоссе, ему стоило сидеть дома и заниматься…
Не раз слышал выражение «отцы умрут за своих детей, а матери за них убьют». Но до этой самой минуты полностью не понимал его смысла. Вместо милой, улыбчивой женщины, которую я знаю, передо мной оказывается безумный участник боев без правил, собирающийся надрать задницу Халку.
Чертовски возбуждающее зрелище.
– Да пошла ты, злобная тварь!
– Челси! – восклицаю изумленно.
Встаю и хватаю за руку как раз в тот момент, когда она бросается на блондинистую. Пытаюсь отодвинуть Челси себе за спину, но она яростно вырывается.
– Я затолкаю этот жемчуг тебе в глотку, тупая овца!
А тупая овца и не думает успокаиваться.
– Да пошла ты сама, мерзкая шлюха! Я тебя прикончу! – Муж акулы доблестно пытается оттащить женушку назад.
Челси старается в нее вцепиться, едва не вырываясь из моей хватки.
– Я набью тебе морду, силиконовая мымра!
Кажется, ситуация выходит из–под контроля. Так что подхватываю Челси и перекидываю через плечо. Разъяренная фурия брыкается и сыплет проклятиями, пока я удерживаю ее одной рукой.
– Мы согласны на однодневное исключение, – уведомляю директора, – при условии, что Джереми понесет такое же наказание.
– Договорились, – разрешает Янович, больше всех желающий поскорее от нас избавиться.
Стараюсь держать Челси вне досягаемости визжащей кикиморы.
– Удачи, мужик, – желаю ее мужу, покидая кабинет.
В коридоре на двух стульях у стены сидят Рэймонд и, судя по пропитанной кровью тряпке у носа, рыжеволосый Джереми.
– Хорошо выглядишь, – поддеваю Кэррота Топа . Потом обращаюсь к Рэймонду: – Пойдем.
Рэймонд с ужасом взирает на все еще бушующую женщину, которая свисает с моего плеча.
– Что случилось с тетей Челси?
– О… – Пытаюсь сгладить ситуацию, пока идем по коридору. – Она немного не в себе.