— С той, что я никогда не вру, а выкручиваться каждый раз, не прибегая к обману, слишком утомительно.
— Скажите, пожалуйста! — Уперев руки в боки, я грозно нависла над нахальным гостем. — А то, что "невеста" против, никого не волнует?
— Ты видишь здесь кого-то, кроме меня? — Ямато с притворным изумлением вздёрнул левую бровь. — Наша помолвка будет расторгнута, как только я соберу достаточно материала для диссертации, и раз уж ты согласилась помогать — это в твоих интересах.
— Когда это я согласилась тебе помогать? — опешила я.
— Будешь помогать в обмен на то, что я не выдам тебя твоему дружку-кровососу и его чокнутому папаше-писателю. Сомневаюсь, что они очень обрадуются, узнав, что ты проговорилась.
Я открыла рот, дабы ответить, но не нашла что. Это был гнусный и подлый шантаж, которому мне, увы, оказалось нечего противопоставить. Ямато с надменным довольством наблюдал, как я, уподобившись выброшенной на берег рыбе, бессильно глотаю ртом воздух.
— Вы…вы не джентльмен! — наконец, чтобы хоть что-то сказать, выпалила я любимую фразу героини последнего прочитанного мной романа. Получилось глупо и не к месту. Впрочем, хоть какой-то эффект мои слова возымели — "неджентльмен" оторопел. Правда, всего на мгновенье.
— Миледи, — губы Ямато искривила и без того редко исчезавшая с них насмешливая полуулыбка, — учитывая то, что я родом из Японии, вам следовало бы напомнить мне о чести самурая. Впрочем, как вы уже, наверное, заметили, её у меня тоже нет.
— Как и совести, — подвела итог я.
Несостоявшийся самурай равнодушно пожал плечами.
— Учти, — перешла от обвинения к угрозам я, — если Николя попытается меня убить, я без колебаний сдам ему и тебя.
— По имеющейся статистике, от нежелательных свидетелей вамперлены всегда избавляются сразу. Их сила основана на зрительном контакте и может использоваться почти в любых условиях. То, что твой писатель ей не воспользовался, говорит о том, что он либо не хотел тебя убивать, либо такой силы не имеет вовсе. В любом случае, не переживай. Раз уж мы обручились, — я попыталась опротестовать сие заявление, но мне бесцеремонно заткнули рот подхваченной с подноса булочкой, — твою безопасность я беру на себя. Всем своим друзьям, болотным в том числе, расскажешь, что изначально приехала одна, потому что я гостил у родителей в Японии. Планировалось, что я останусь там до конца лета, но мне было так тоскливо без дорогой невесты, что я вернулся раньше срока. Мы случайно встретились на вокзале и после нескольких дней в городе решили вместе поехать в Крутой Куяш.
— Зачем?
— Твои родители против помолвки, а денег на отдельное жильё нет. Ещё вопросы?
Вопрос у меня имелся только один: "Как тебя, подлеца такого, земля носит?", но озвучить его я не рискнула.
— Тогда спрошу я. — Аспирант воспринял моё молчание как знак согласия. — Кто и зачем взломал твою квартиру?
— Издеваешься? Или надеешься, что я тебе спасибо скажу за сей акт вандализма?
— Не хочу тебя разочаровывать, но кто-то сделал это до меня.
— И кто же?
— Это я как раз у тебя и спрашиваю.
Я задумалась. На ум приходил только Жозеф, но моего городского адреса не знала даже тётя, так что я отвергла данную версию.
— Скорее всего, до тебя у нас побывал настоящий вор, — отчаявшись додуматься до чего-то более вразумительного, пожала плечами я.
— И что же он украл?
Я, как не силилась, не смогла припомнить ни единой пропавшей ценности.
— Дверной замок?
— А может твои мозги? — сочувственно предположил аспирант.
Я пропустила шпильку мимо ушей, продолжая гадать, кому, кроме Жозефа и воров, могло понадобиться вламываться ко мне домой? Мике? Сдаётся мне, умалишённой бы не продали билет на поезд. Кому-то из знакомых? Вроде, с медвежатниками никогда не водилась…
— Хватит зависать. — Фольклорист помахал рукой перед моим лицом.
— Я думаю.
— Думай, пожалуйста, вслух, а то со стороны твой мыслительный процесс выглядит жутковато.
— За собой следи! — разозлилась я и, не в силах больше выносить общества самопровозглашённого лжежениха, направилась к выходу.
— Ты куда? — всполошился Ямато.
— Свежим воздухом подышать, — хмуро пробормотала я. — Голова от тебя разболелась.
— Отлично. — Аспирант поднялся с кровати. — Заодно покажешь, что у вас тут где.
— Ну-ну. — Я растянула губы в самой доброжелательной улыбке, на какую была способна, и прежде, чем новый знакомый успел сообразить, что к чему, кинулась наутёк. Сей детской выходкой я надеялась хоть как-то отстоять свою свободу. Но вот чего я не ожидала, так это того, что Ямато бросится вдогонку.
По лестнице мы скатились вместе, толкаясь и обгоняя друг друга. На последней ступеньке мне удалось повалить фольклориста, и, перепрыгнув через него, вырваться вперёд. Но торжество оказалось недолгим — спустя мгновение стальная клешня сомкнулась на моей лодыжке, и я, трагично взмахнув руками, как умирающий лебедь крыльями, растянулась на полу.
— А вот и они, — раздался над головой весёлый голос тёти. — Ну, баловники, право, как дети малые.
Это замечание вывело меня из себя: бедной племянницей, которая теперь вся в синяках, какой-то мерзкий тип пол протирает, а она считает это милой забавой. По-моему, даже повесь меня Ямато на ближайшем дереве, тётя сочтёт это невинным баловством влюблённых и предложит поводить вокруг задыхающейся племяшки хоровод.
Раздосадованная собственными мыслями, я со всей силы лягнула преследователя свободной ногой. Удар получился таким смачным, что страусы бы померли от зависти. Сзади послышался сдавленный стон, и моя лодыжка оказалась на свободе.
Бросив на схватившегося за плечо аспиранта победный взгляд, я поднялась с пола.
— Наигрались? Ну что ты с ними будешь делать — молодёжь. Вы уж простите, что мы вас там встречаем. — Родственница с укором посмотрела на меня. — Анечка, а ну-ка быстро проводи гостя в свою комнату. Чай я сейчас принесу.
Я повернулась к тёте, желая понять, о каком госте она говорит, и замерла в немом ужасе. В дверях стоял Жозеф, и поражён он был не меньше моего.
Глава 6
Говорят, если за двумя зайцами погонишься — ни одного и не поймаешь. Я, в силу характера, всегда была скрытной и застенчивой, и, уж тем более, никогда ни за кем не гналась, боясь, что, увидев моё излишнее рвение, прекрасный принц испугается и развернёт белого коня обратно. Если я и позволяла себе какие-то фантазии, то только мысленно, и, право, упрекнуть меня было не в чем. Я не увивалась за Жозефом — он сам выпрыгнул на меня из темноты сарая и втянул в таинственный, пугающий мир легенд и сказок. Я не флиртовала с Ямато — он по собственной инициативе провозгласил себя моим женихом. Нет, это не я гналась за зайцами, это зайцы преследовали меня. Так почему же теперь я должна сидеть меж двух настороженно разглядывающих друг друга мужчин и ломать голову над тем, как выйти из сложившейся ситуации, не навредив ни одному из них? И это всё притом, что ни один из этих доблестных рыцарей, скорее всего, и в ломаный грош не оценит мои руку и сердце.
— Жозеф, это Ямато, Ямато, это Жозеф, — чувствуя себя Чёрной королевой, знакомящей Алису с Пудингом, проговорила я, едва сдержавшись, чтобы, подражая книге, в сердцах не выкрикнуть: "Спасите меня, ради бога — унесите одного из них".