— Хорошо. — Лженаречённый захлопнул ноутбук и, сцепив руки под подбородком, выжидательно уставился на меня. — Но сперва поговорим о том, что случилось вчера.
— А что случилось вчера? — Всё. Конец. Сейчас я начну заикаться и полыхать, как знамёна Красной армии, а он — издеваться надо мной.
— Это я у тебя хотел спросить. Один дед на всё село хвастает, что прошлой ночью подстрелил Куяшское чудовище. Почему мне кажется, что ты к этой истории имеешь непосредственное отношение?
— Наверное, потому что это действительно так, — честно призналась я, чересчур радостная оттого, что он свернул на безопасную для моего душевного состояния тему.
— Внимательно слушаю. — Ямато говорил спокойно, но проскользнули в его голосе нотки, тонко намекавшие, что если ему не понравятся мои объяснения, славный подвиг деда с ружьём будет довершён.
— Вчера я вышла тебя искать и встретила Жозефа. Он предложил сходить с ним за кровью. Я подумала, что это шанс собрать редкую информацию о вамперленах и согласилась. Всё шло отлично, но когда мы уже почти закончили, нас засёк хозяин дома. Он начал палить из ружья и попал в меня. Вот и всё.
— Вот и всё? — с издёвкой переспросил аспирант. Мой рассказ, судя по выражению лица, вызвал в нём то самое столкновение противоречивых эмоций, которое сейчас модно называть когнитивным диссонансом. Не дожидаясь, когда диссонанс превратится в консонанс, ознаменовав тем самым победу желания меня убить над здравым смыслом, я принялась выкладывать свежие подробности о способностях вамперленов, используемых ими приборах, биополях, удавах, кроликах — в общем, обо всём, что могло хоть как-то оправдать моё безрассудное поведение в глазах фольклориста.
Несмотря на то, что ораторскому искусству я никогда не училась, слова мои всё же возымели эффект. Когда я закончила, Ямато, вместо того, чтобы отправить меня к праотцам, лишь провёл рукой по лбу и утомлённо вздохнул.
— Всё равно надо было сначала со мной посоветоваться.
— Как я могла с тобой посоветоваться, когда тебя носило чёрте где?
— Не чёрте где, а в храме божьем. — Аспирант с притворным благоговением возвёл глаза к потолку.
— Не знала, что ты такой набожный, — съязвила я прежде, чем сообразила, куда он клонит. — Преподобная Мика?! Она на тебя напала?
— Нет, вполне мирно остановила и спросила, всё ли у тебя в порядке. Очевидно, после того, как ты напала на неё с её же кадилом, мессия разглядела в тебе родственную душу. И со мной она вела себя вполне дружелюбно. Сподобилась даже ответить на пару вопросов.
— Рассказала что-то полезное? Или опять несла бред про Богиню?
— Про неё самую, но не бред. Проговорилась, что каждую ночь Богиня приходит в церковь, чтобы узнать, как прошёл обход.
— И ты решил пойти в церковь, чтобы встретиться с богиней преподобной Мики?
— Или с тем, кто себя за неё выдаёт.
— И как? Удалось?
— Нет. Эта сумасшедшая оказалась не такой уж сумасшедшей. Она незаметно прокралась за мной и, как только я вошёл в церковь, заперла двери снаружи.
— Как же ты выбрался?
— Спросил мессию, сильно ли она обидится, если я оболью двери её пристанища керосином и подожгу.
— Но если бы ты так сделал, сам бы задохнулся.
— Начнём с того, что у меня не было керосина.
— А-а… Но ты не врал, просто недоговаривал, — смекнула я. — Но неужели она отпустила тебя просто так?
— Нет, пообещала, что на меня падёт проклятие Богини. Жду — не дождусь.
— А что насчёт церкви? Нашёл что-нибудь интересное?
— Да, там в полу железная дверь, запертая изнутри. Подозреваю, что явление Богини страждущим происходит не без её участия.
— Есть идеи, кто это может быть?
— Есть одна, но тебе она не понравятся.
— Потерплю как-нибудь.
Ямато промолчал, надеясь, вероятно, что я одумаюсь и предпочту остаться в блаженном неведение.
— Ну так? — надавила я.
— Твоя так называемая подруга.
— Крючия?
— Староста.
— Бадя? — Мои глаза изумлённо распахнулись. — Ты считаешь, что Богиня преподобной Мики — Бадя? Это что, шутка?
— Сказал же, что мой вариант тебе не понравится.
— Он мне не то, чтобы не нравится, он мне кажется абсурдным. С какой стати Баде притворяться Богиней?
Я с вызовом посмотрела на лженаречённого, но он, похоже, отвечать не собирался.
— Можешь подкапываться к Баде сколько угодно — я всё равно ей верю! — ревностно, будто знамя от неприятеля, принялась защищать подругу я.
— На каких основаниях?
— На тех же, на которых ты её ненавидишь.
— Я не испытываю к ней ненависти.
— Да ладно! Думаешь, я не замечаю, что у тебя настроение портится всякий раз, как ты её видишь?
Аспирант открыл рот, но не нашёл, что возразить, потому лишь досадливо цокнул языком.
— Может, объяснишь, чем именно тебя не устраивает моя лучшая подруга?
— Эта девочка не та, за кого себя выдаёт.
— Откуда такие выводы?
— Попросил друга из прокуратуры её проверить. Нет никаких сведений ни о миллионере по фамилии Улзыжаргалов, ни о его гениальной дочери.
— Ты проверял Бадю? — опешила я. — Зачем?
Он снова сделал вид, что не слышит вопроса.
— Бадя — очень дорогой для меня человек, поэтому, если ты знаешь что-то, что может…
— Ладно, — сдался аспирант. — Меня напрягает её внешность.
— В каком смысле?
— В том, что эта девочка похожа на мою наставницу.
— Которая изучала озёра-прародители и пропала без вести?
— Именно.
— Думаешь, они родственники?
— Исключено. Среди близкой родни моей наставницы не было ребёнка такого возраста.
— А среди дальней?
— У дальних родственниц не бывает настолько похожих черт лица.
— Гены непредсказуемы. Я слышала о таких случаях. Они могут даже не знать друг о друге, а…
— Они связаны, — перебил аспирант. — Староста добавляет к моему имени японский именной суффикс, и не "сан", как это сделал бы любой, кто хоть раз заглядывал в учебник японского, а "сама" — тот, который я добавлял к имени наставницы в детстве. И ещё…ты слышала, с какой издёвкой она со мной разговаривает? Будто знает, что я о чём-то догадываюсь, но уверена, что мне её не раскусить.
— По-моему, ты просто себя накручиваешь.
— Предсказуемая реакция. — В голосе Ямато звучало не то раздражение, не то отвращение. — Поэтому я и не хотел ничего рассказывать, пока не найду прямых доказательств.
— Доказательств чего? Того, что Бадя связана с твоей наставницей? Так давай я спрошу у неё напрямую.
— Исключено. Это опасно.
— Чем?
— Я на следующей неделе еду в город, — нагло ушёл от ответа аспирант.
— Не меняй тему!.. Что? Ты уезжаешь? — Его заявление так ошеломило меня, что я мгновенно позабыла, о чём мы спорили до этого.