Аспирант тем временем покончил с ветровкой, и теперь стягивал с себя футболку. Порозовев до кончиков ушей, я неуклюже, как избушка на курьих ножках, обратилась к лесу передом, к парням задом.
- Может, ты стесняешься при нас? – осенило Колю.
- Да! – воскликнула я с ликованием жертвы кораблекрушения, завидевшей на горизонте спасательный катер.
Конопля проводил меня за какую-то гору мусора, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся шалашом, и всучил в качестве сухой одежды какую-то тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся халатом. Размеры у нас с экологом не совпадали как минимум вдвое, так что пришлось обернуться полами несколько раз. Походила я в таком наряде не то на зажиточного барина, не то на тряпичную бабу с самовара, зато согреться удалось на удивление быстро.
Окончательно прийти в себя после купания в ледяной воде помог костёр, который организовали ребята, пока я осматривала шалаш, по всей видимости, служивший Конопле домом.
- Сейчас что-нибудь перекусить сварганим, - задорно хлопнул в ладоши эколог, когда я, наконец, вернулась на поляну.
- Ух ты, никогда не пробовала еды, приготовленной на костре, - обрадовалась я.
Ямачо пренебрежительно фыркнул. Теперь он был облачён в безразмерную рубашку Конопли и штаны, едва доходившие до середины голени. Выглядело весьма комично, зато я вновь могла спокойно на него смотреть.
Спустя полчаса мы, рассевшись по брёвнышкам вокруг костра, приступили к поглощению горячей похлёбки по Колиному уникальному рецепту (уникальность заключалась в отсутствии всякого рецепта в принципе). Весь свой набор походной посуды Конопля отдал нам. Сам же Карлсон, который живёт в шалаше, хлебал прямо из котелка черпаком. Со стороны смотрелось умильно.
- Ну так как, Ямада тебя не обижает? – в мгновение ока осушив котелок, сделал попытку завязать разговор эколог.
- Только этим и занимается, – честно призналась я.
- Сказал человек, который пытался меня утопить, - вернул шпильку лженаречённый.
- Сам виноват. Зачем было заставлять меня облачаться в идеальную для заплыва топором одежду и тащить к безлюдному озеру?
- Это на моей совести, - взял на себя огонь Конопля. – Понимаешь, в строении здешних растений много аномалий, и после ряда опытов я пришёл к выводу, что причина в воде, которую всасывают корни. Поэтому я попросил Ямаду взять из священного озера пробу на анализ.
- Я прикрепил к внутренней стороне юбки прибор для автоматического забора воды, - пояснил фольклорист. – Чтобы он держался, необходима плотная грубая ткань.
- Значит, ты всё-таки хотел кинуть меня в озеро?
- Тебе достаточно было зайти в воду по щиколотку.
- К чему такие изощрения? Разве нельзя просто подойти и набрать воды?
- Мы стараемся своими действиями не привлекать внимания озёрного духа, - откликнулся Конопля. – Пока мы не выясним, что это за форма жизни и насколько она разумна, лучше быть предельно осторожными.
- Так ты тоже веришь, что у нашего села есть дух-хранитель?
- Я человек науки, - пожал плечами эколог, – поэтому могу подтвердить только то, что в Крутом Куяше есть что-то, находящее вне её системы знаний. Духи, воскресшие мертвецы и прочий мистицизм - это уже по части Ямады.
Мне хотелось ещё о многом расспросить Коноплю, но я боялась, что Ямачо мои вопросы покажутся глупыми, и он опять начнёт издеваться. В итоге мы почти весь вечер проболтали о разных мелочах, много смеялись, но ничего полезного я больше не узнала. Лишь в завершении дня, когда мы с лженаречённым, переодевшись в уже подсохшую одежду и распрощавшись с Колей, двинулись в обратный путь, ещё одна непостижимая особенность Крутого Куяша открылась передо мной.
Мы уже миновали большую часть луга, простиравшегося между раскинувшимся на холмах лесом и притаившимся в низине селом, когда я решилась задать один из терзавших меня вопросов.
- Ладно, от болот до этого леса далеко, так что насчёт Версалей я не волнуюсь, но дух озера… вдруг он сделает что-нибудь с Колей, если пронюхает, чем он тут занимается.
- Не пронюхает.
- Но погода же на Колю отреагировала. Значит, дух чувствует, что в его владения проник кто-то новый. Разве нет?
- Дух чувствует только тех, кто находится в пределах погодного контура, дальше его влияние не распространяется. А Конопля сейчас вне аномальной зоны.
- С чего такая уверенность? – меня возмутило спокойствие, с которым фольклорист относился к опасности, грозящей его другу. – Разве это можно проверить?
- Вполне. - Он прошёл ещё метров сто и, остановившись, извлёк из кармана спичечный коробок. Пшикнув, словно призывающий к тишине заговорщик, вспыхнула в лучах заката покрытая серой головка. Отведя вытянутую руку в сторону села, аспирант медленно начал перемещать её в направлении леса. В какой-то момент пламя судорожно трепыхнулось и погасло. Ямачо повторил то же самое со следующей спичкой – результат был неизменен, словно невидимый шутник задувал огонь каждый раз, когда его проносили через определённую точку.