- Извини, если я был груб, но ты выведешь из себя даже ангела.
- Ты хам, - беспомощно выкрикнула она, - а еще зарвавшийся проходимец, подлец и невежа!
Он одобрительно посмотрел на нее. У нее был такой же взрывной характер, как и у него самого.
- Согласен, - холодно подтвердил он, - пусть я хам и подлец, и ты меня ненавидишь, но наша помолвка все равно остается в силе. Так что, девочка, перестань рыпаться. Ты же сама с самой первой нашей встречи твердила о том, что наш брак - это именно то, что пожениться нам завещал твой дедушка, то есть мой покойный дядюшка, и что его воля для тебя священна.
У Дамарис задрожали губы.
- Он... он думал, что ты будешь заботиться обо мне.
- А я разве этого не делал? Отправил тебя на учебу в лучшую школу на континенте, да еще самолично приглядывал за тобой... - тут его губы тронула ироничная усмешка. - Даже в Вальмонде. - При упоминании об этом Дамарис досадливо поморщилась. - Не думаешь же ты, что я отпустил бы тебя одну с этой безмозглой вертихвосткой Селестой, не приехав лично убедиться в том, чем вы там занимаетесь?
Она негодующе вспылила.
- Да как ты смеешь обзывать ее! Если она и вела себя в чем-то не так, то это только потому что ты сам поощрял ее.
- Мы это уже проходили. Разве не ты подвигла ее на это?
И это тоже, разумеется, было чистейшей правдой.
- Если бы ты с самого начала играл в открытую, то в этом не было бы необходимости, - заметила Дамарис. - Я считала тебя просто назойливым ухажером, а я считала себя невестой кузена Марка.
- Которой ты все еще остаешься. - Она промолчала. Сидящий с ней рядом мужчина до сих пор ни в коей мере не ассоциировался у нее с образом Марка Триэрна, созданным ее воображением; она слишком долго жила с этой иллюзией, чтобы вот так запросто отделаться от нее.
В небе парил ястреб; было видно, как он камнем бросился на землю, настигая притаившуюся там добычу.
- Кречет, - с отсутствующим видом проговорил Марк, - и кажется, сейчас он собирается пообедать, - добавил он, в то время, как птица снова взмыла в небо, унося что-то в когтях. Дамарис невольно содрогнулась; Марк Триэрн тоже очень напоминал ей ястреба.
- Я просто уверена, что дедушка даже представить себе не мог, что ты окажешься таким... какой ты есть, - сказала она ему.
- Напротив, он прекрасно это себе представлял. Ведь я Триэрн, и, насколько, мне известно, наши предки тоже были далеко не святыми. Когда-то в стародавние времена они даже водили дела с мародерами, грабившими терпящие бедствия корабли, а эти ребята были способны на все. Так что я не удивлюсь, если выяснится, что твой любимый Рейвенскрэг был постороен и содержался на добытые неправедным образом денежки.
И снова Дамарис поежилась. Кто в Корнуолле не знал о мародерах, этих стервятниках морей, разграблявших потерпевшие кораблекрушения суда и нередко даже выбрасывая чудом оставшихся в живых людей обратно в море, чтобы обеспечить таким образом их молчание. Когда она была совсем маленькой, миссис Гарт часто рассказывала ей захватывающие истории об их приключениях.
- Ну да, флибустьерская таверна и все такое, - сказала она. - Тебе такое амплуа подходит, как никому другому.
- Большое спасибо за комплимент, но это нам все равно ничего не дает. Не понимаю я тебя, Дамарис. Мне показалось, что когда мы были в Вальмонде..., - тут он замолчал и нежно взглянул на нее, - Разве ты не испытывала тогда ко мне более нежных чувств?
- К Кристиану Тревору, - поправила она. - Но ведь на самом деле его никогда не существовало, не так ли?
Он отвернулся, и ей показалось, что он тихо выругался.
- Мне не нравится, когда меня обманывают, - продолжала она, - и вне зависимости от того, какими были твои намерения, ты меня обманул. Ты поиграл со мной - а потом бросил.
- Но ведь я же собирался снова подобрать тебя.
- А откуда мне было об этом знать?
- Неужели ты и в самом деле считала, что я вот просто так позволю тебе уйти из моей жизни? - спросил он.
- Да, - просто ответила Дамарис. - Я же не знала, что тебе нужен Рейвенскрэг.
- Хорошее же представление у тебя сложилось обо мне!
- Ты сделал все, чтобы заслужить его.
Он сидел неподвижно, мрачно глядя перед собой и кусая губы. Она разглядывала его профиль, его прямой нос, волевой подбородок и густые черные волосы. Дитя неудачного брака, которому было трудно дарить любовь и верить кому бы то ни было, потому что в свое время его любовь была отвергнута. Он никогда не просил ее о любви, но сможет ли Розита дать ему то, в чем он так нуждается? Тот факт, что она была одной национальности с его матерью и то, что и они давно знали друг друга, могла дать ей власть над ним, но ей почему-то казалось, что на любовь аргентинки он тоже не рассчитывал. Все, что ему было надо, так это утолить свою страсть, и ничего больше он от женщины требовать и не собирался.
И тут, сама не зная почему, она вдруг сказала:
- Твои родители не любили друг друга, да?
Он изумленно взглянул на нее и стиснул зубы.
- Кто тебе об этом сказал?
- Элена. И наш брак был бы таким же, как у них, разве нет?
- Боже упаси! - воскликнул он. - Просто я видел, через какие унижения пришлось пройти моей матери, и поэтому хотел быть уверен, что... - он замолчал. - Ну ладно, сейчас это уже не имеет значения. - Его лежавшие на руле руки сжались в кулаки. - Мистер Престон намекнул мне кое о чем, но только я до сего момента не придавал этому никакого значения, хотя наверное, он и был прав. Полагаю, что во время той поездки в Париж, на котором ты настояла...
- А откуда ты узнал об этом? - перебила она.
- Ну, конечно, же я все узнал. Он сам мне сообщил.
- У тебя нет никакого права шпионить за мной!
- Только что ты говорила, что твой дедушка рассчитывал на то, что я буду за тобой приглядывать, - напомнил ей Марк. - Постарайся все-таки быть последовательной, дорогая, ладно? Просто ты там познакомилась с кем-то и решила предпочесть его мне.
Это предположение оказалось столь неожиданным, что Дамарис потеряла дар речи и изумленно уставилась на него. Марк же принял ее молчание за подтверждение правоты своих слов и продолжал:
- Тот парень, с которым ты ходила гулять, когда я заезжал к вам... как там его зовут... кажется как-то на "Д". Кто он?
Дамарис глубоко вздохнула. Она мгновенно поняла, что безобидная шутка Мэри дает ей шанс отомстить ему за все то унижение, которое ей пришлось пережить по его милости, а заодно и за его шашни с Розитой. Если ему можно устраивать маскарад, то ей это тоже не возбраняется.
- Очень хороший мальчик, - скромно сказала она. - Он меня любит.
- А чем он занимается? - Этот вопрос прозвучал резко и неожиданно, словно пистолетный выстрел. Но она быстро нашлась, и вспомнив о Дике Эверетте, ответила:
- Он очень перспективный автослесарь.
- Вот как? А что он делал в Париже?
- Обычно люди едут в Париж для того, чтобы отдохнуть и развлечься, неопределенно сказала она.
- Ясно. А ты уверена, что он любит тебя, а не твои деньги?
- Он не знает о том, что они у меня есть. Большинство людей в Боскасле считают меня продавщицей из магазина Мэри Брук?
Он презрительно поджал губы.
- Какая пара! Продавщица и автомеханик!
- Но зато настоящие, искренние люди, - твердо сказала она. - Когда любишь человека, то уже не имеет никакого значения, кто он и чем занимается.
- Значит, ты признаешь, что любишь этого парня?
Подумав о Дэвиде, Дамарис просто ответила:
- Я его обожаю.
Он пристально вглядывался в ее погрустневшее лицо.
- Так почему же ты мне сразу не сказала об этом парне, с которым ты... эээ... до того, как мы устроили этот дурацкий цирк на твоем дне рождения?
- А как я могла тебе что-то сказать? Я же не видела тебя, и к тому же не считала себя свободной; то есть, тогда все представлялось совсем по-другому.
- Хочешь сказать, что тогда ты еще не знала, что твой кузен Марк это я?