— Очнулся — зайца и след простыл… — дед замолчал. — А вы не верили. Это вам не «Ну погоди!». Вот так-то, молодые люди.
Тимка улыбнулся, откинулся на спину.
— Это правильно, дед. Человеку можно так задурить голову… Вот со мной был случай. В прошлом году повстречал я Вадика. Идет такой скучный весь. Я говорю: «Вадик, ты чего такой?» А он: «Денег на кино не хватает». Ну, мы постояли. И тут ему в голову приходит идея. Синицына — отличница из 4-го «б» — живет, неподалеку. Она такая занудная, я вам скажу. Вадик как-то у нее уже был дома. Она на шестом этаже живет, и у нее там снаружи пожарная лестница. Я сначала сомневался, а Вадик насел, и мы пошли. Представляете, заходим. У нее своя комната. Сидим. А потом Вадик и говорит: «Ты, Синицына, поверь, мы с Центавра. Приобрели облик человека, выясняем систему образования землян». Короче, что мы — это не мы, получается, а инопланетяне. А потом дальше, чтоб Синица не успела очухаться: «Нам улетать пора, а модуль лежит в двадцати километрах от города, и нам денег на электричку не хватает».
— Неужели поверила в такую ерунду? — спросил дед.
— Конечно, нет. Но тут Вадик сделал уставший вид и говорит мне: «Тим, смотайся за лимонадом». Я зашел за портьеру, окно открыл, перелез на лестницу и за собой окно аккуратно прикрыл. Потом Вадик рассказывал, что Синица перепугалась, стала за шторой искать и вообще везде. Даже за шкафом смотрела. Пока я бегал за лимонадом, Синица вцепилась в Вадика и давай его про число «пи» и про парсеки расспрашивать. Ну, а потом я появился с лимонадом. Мы еще чуть отдохнули и засобирались. Нам же еще до модуля на электричке пилить. Дала нам Синица трояк. Мы с Вадиком уши развесили — обрадовались. А она говорит, что таких, мол, почетных гостей она не может не проводить. Сколько мы ни отбивались, она все-таки увязалась за нами. Идем, как дураки, на вокзал, представляете?! Потом Вадик не выдержал и говорит: «Какие мы инопланетяне? Мы тебя, Синица, разыграли, нам рубля на видушку не хватало». А Синица: «Я понимаю, что у вас конспирация и секреты, но на меня вы можете смело положиться». «Да ты чё, — говорю, — Синица, ополоумела? Пошутили мы». «Конечно, — говорит Синица, — я вам верю, но у вас должно остаться приличное впечатление от нас, людей Земли». Тут у нас с Вадиком вообще ум за разум зашел. А эта «землянка» купила нам билеты и втолкнула, дура, в вагон. А сама стоит на платформе с поднятой рукой и кричит: «Да здравствует единение межпланетного разума!» Люди останавливаться стали. Представляете?!
— Да-а, — протянул дед. — Очень, очень, поучительная история.
— Я ее знаю, Синицыну, — сказала вдруг Алька. — Она нам рассказывала эту историю. Вот, говорит, раз за дурочку держат, пусть теперь с Опалихи пешком пилят. Так что она хитрая, а не наивная…
— И что, она всем рассказала? — привстал Тимка.
— Зачем всем? Девочкам…
— Значит, всем… — поник Тимка. — Вот же я, дурак, связался с этим Вадиком. Говорил ведь ему: «Синица — это Синица…» А он свое: «Лапшу, лапшу навешаем…»
Некоторое время было тихо. Громко трещал костер.
— Теперь твоя очередь, — сказал Тимка.
— Я сейчас расскажу историю, которая произошла не со мной конкретно. Но все равно интересно.
— Валяй, — сказал дед.
Тимка облокотился на колени. Алькин голос звучал, почти утопая в треске костра, тихо, а то и вообще иногда на мгновение пропадал… Алька сидела на коленях, как спортсмен, который заждался низкого старта и, решив передохнуть, распрямился. Тимка перевел взгляд на костер и прикрыл веки.
— …Получила наследство, значит. А она жила на даче за городом. Снимала полдома. Ну вот, одела их утром и пошла на работу. Это полкилометра по лесу, а потом электричкой до города. А у Сергеевны подруга. Она такая мнительная…
— Подруга или?.. — спросил дед.
— Да и та и другая… Ну вот, подруга только серьги увидела и как за голову схватится: «Что ты, Сергеевна, наделала?!» А Сергеевна: «Что такое?» «Так серьги, — говорит эта ее подруга, — бриллиантовые, они же тысяч двадцать стоят. Ты что, дура? Зачем ты их напялила? Сейчас такая преступность… — Алька запнулась и тревожно огляделась — Так вместе с ушами и снимут».
— Как это с ушами? — не понял дед.
— Отрежут, — прошептала Алька, близко наклонившись к деду. Так близко, что ее длинные волосы оказались на какой-то момент в опасной близости от костра.
— Ну да? — не поверил дед.
— Вот именно. Сергеевна тоже сказала «ну да», — и Алька тревожно огляделась. — Сергеевна сережки сняла и в сумочку, а сумочку всю работу из рук не выпускала. А после работы решила серьги надеть, а сверху платок. Чтоб, значит, не сразу уши, а то — вжик… Подруга проводила ее до электрички и еще по дороге десяток историй про мафию рассказала и побежала по своим делам. А уже вечер. Сергеевна идет и оглядывается — проверяет, нет ли за ней «хвоста».