Макс: Скажи, что ты ищешь? Что тебе нужно? Какая твоя цена?
Надежда: За что?
Макс: Квартира у тебя есть. Значит, это тебе не нужно.
Надежда как будто вспоминает в тот же момент.
Надежда: Мы потом пойдем ко мне?
Макс: Деньги? Тебе нужны деньги? Ну, это понятно. Ты бы хотела прикупить себе какие-нибудь красивые шмотки. Это нормально.
Надежда: Смешной ты.
Макс: Назови цену.
Надежда: Ты что, не понимаешь, что ты смешон?
Макс: Хорошо, смешон. Хорошо.
Но это не хорошо. Надежда ждет.
Надежда: Ты мне не ответил. Мы потом пойдем ко мне?
Макс вдруг прыскает от смеха.
Макс: К тебе? Пойдем к тебе? Ты что, думаешь, что я такой наивный? Что я не знаю, что ты для меня готовишь? Тебе нужно, чтобы я допустил, чтобы они сняли то, чем мы занимаемся…
А Надежда все думает, что не может быть, чтобы Макс говорил серьезно.
Надежда: Но мы же ничего не делаем! Мы, Максим, ничего не делаем!!!
Макс: Это как посмотреть…
Надежда: Да как хочешь смотри! Мы еще ни разу ничего не сделали!
Макс: Говори тише.
Надежда: Да никто нас не слышит! Нас вообще никто не слушает. Людям нет до нас дела!
Макс: Это ты так думаешь…
Максим прибавляет.
Макс: Или делаешь вид, что думаешь!
С Надежды достаточно этих игр.
Надежда: Почему ты избегаешь оставаться со мной наедине?
Макс: Знаешь что, тебе следовало бы знать, что люди в моих годах не не прыгают друг на друга, как… как кролики! Время этой акробатики, этих придыханий, этих телесных забав уже прошло. Это ваш удел. Удел молодых.
Макс продолжает, как одержимый.
Макс: Удел молодых сучек. Крыс. Козявок. Тараканов. Вирусов. Одноклеточных. Сраных одноклеточных.
Надежда начинает плакать.
Надежда: Но ко мне это не относится. Я не молода.
Макса это просто дергает. Ему становится и неприятно, и жаль ее.
Макс: Прости, прости. Я был груб, прости… Я вообще не понимаю, что на меня вдруг нашло.
Надежда не перестает плакать.
Макс: Пожалуйста, не надо здесь плакать. На нас все смотрят.
Надежда: Пусть смотрят. Я вообще не хотела сюда идти. Это ты меня привел. Это ты притащил меня сюда, чтобы я смотрела на морды этих отвратительных людей, этих кузнечиков, чтобы я читала по их губам, чтобы я рассказала тебе их секреты, их дурацкие, глупые секреты…
Макс: Надежда, люди слушают…
Надежда: И пусть слушают. И я слушаю их каждый вечер.
Макс встает. Он хотел бы незаметно исчезнуть отсюда.
Макс: Давай, пойдем к тебе.
Надежда не двигается.
Надежда: Нет. Мы не пойдем ко мне. Мы останемся здесь и сделаем то, ради чего пришли.
Макс садится, боясь посмотреть вокруг. Если бы он не был таким параноиком, он увидел бы, что ничего особенного не происходит. Какая-то женщина плачет за столом. Пьяные женщины здесь плачут каждый день. Кто-то из посетителей смотрит на них, но они и так думают о нем самое плохое. Остальным просто нет до них дела.
Макс: Прошу тебя, успокойся.
Надежда: Вон, тот. Вон там. Он тебя презирает. Он думает, что ты доносчик. Он говорит, что ты — «полицейское дерьмо».
Макс: Так, все. Хватит.
Надежда: Это не я. Это он сказал. А тот другой говорит…
Макс вдруг повышает тон.
Макс: Я сказал ХВАТИТ.
И это, конечно, пугает Надежду. Макс ждет несколько мгновений, чтобы убедиться, что Надежда его слушает.
Макс: Вытрись. Вытри лицо.
Надежда послушно берет свою льняную салфетку, вытирает лицо. Макс продолжает тем же тоном.
Макс: И я переборщил, но и ты тоже. Я не хотел.