Жанна: Что, я виновата, что ты одна? Что ты старая и несчастная? Что ты не знаешь, что делать со своей жизнью?!
Для мамы Жанны это уже слишком. Если она до сих пор изображала бедную родственницу, то теперь она так себя и чувствует.
г-жа Петрович: Как тебе не стыдно!
Жанна в конце концов замолкает. Петрович отворачивается и уходит на кухню. Жанна вздыхает, закуривает сигарету. От такого нерва она готова курить постоянно. Жанна берет себя в руки.
Жанна: Мама! Мама, извини. Я вся на нервах.
Ответа нет.
Жанна: Мама, ты не злишься?
Петрович кричит, не входя в комнату.
г-жа Петрович: Нет.
В сущности, матери и дочери вообще нет необходимости перекрикиваться, потому что квартира маленькая, и можно говорить спокойно, находясь где угодно.
Жанна: Я сейчас собирусь и пойду. А ты разбери вещи. Можешь посмотреть телевизор.
Ответа нет.
Жанна: Ты слышишь?
г-жа Петрович: Слышу.
Жанна делает еще несколько затяжек. Жадно, некрасиво. Потом вздыхает, берет телефон. Набирает новый номер. Ждет.
Жанна: Алло, Макс, это я. Я думала, что ты в городе. Вот звоню, чтобы узнать, где ты, что делаешь. Может, выпьем где-нибудь? Позвони, когда услышишь эту запись. Встретимся, поговорим. Имеет же право твоя бывшая жена услышать новости: узнать, как твоя жена, как девочка… У тебя ведь опять есть девочка?.. Позвони, если ты сегодня вечером будешь в городе. И потом, тебе опять сюда пришла какая-то почта. Кто это еще пишет тебе на этот адрес?
Жанна тянет время. Ей хотелось бы услышать его голос.
Жанна: Ладно, позвони, пока… Да, и знаешь еще что? И для чего тебе твой мобильник, если он всегда недоступен!
Жанна кладет трубку. Телефон сразу же звонит. Жанна тут же берет трубку с какой-то грустной надеждой.
Жанна: Алло?
Жанна слушает, слушает, слушает. Потом разочарованно отвечает.
Жанна: Вы ошиблись номером.
Жанна грустно вешает трубку. В дверях кухни стоит ее мать. Она полностью одета: и сапоги, и плащ, и брови подведены. В руках сумка, которую она держит очень крепко.
Жанна: Ты куда собралась?
Мама молчит. Она не хочет отвечать.
Жанна: Мама, ты куда идешь?
г-жа Петрович: Иду.
Жанна: Куда идешь? Мама, ты слышишь? Ответь мне, куда ты идешь?
г-жа Петрович: Послушай, детка. Мне семьдесят шесть лет. И я — твоя мать. Ты не имеешь права так себя вести.
Жанна: Знаю, мама. Извини.
Жанна искренно сожалеет об этом.
г-жа Петрович: Ты такая дикая.
Жанна: Я знаю.
Мать и дочь смотрят друг на друга. Разве что не плачут. Обе.
г-жа Петрович: Поэтому тебя муж и бросил.
Жанну как будто кто-то ударил обухом по голове. Ей нужно время, чтобы осознать это. Затем она абсолютно хладнокровно говорит.
Жанна: Уходи отсюда. Немедленно уходи.
Петрович оскорблено поднимает свой огромный чемодан. Жанна и не собирается ей помогать. Она даже не кричит. Она невероятно спокойна.
Жанна: Уходи из моего дома и больше никогда не приезжай. Я не хочу больше никогда тебя слышать. Никогда.
Петрович уходит, волоча за собой чемодан. Жанна не двигается. Затем слышится какой-то шум. Несколько ударов чемодана о ступеньки и тупой звук ударов старческого тела о бетон. Мама Жанны издает тихий стон. Затем замолкает. Жанна ждет, но больше ничего не слышно. Затем она в панике срывается с места.
Жанна: Мама! Мама!!!
Жанна с криком выбегает из квартиры.
Жанна: Мама!!!
Затемнение
Кухня в квартире Игнятович. За столом товарищ академик и товарищ кандидат. Стол не накрыт. Два человека, два друга по студенческим годам. Один стал кем-то, другой не стал никем, но ужасно хочет кем-нибудь стать, прежде, чем умрет. Алегра сидит у противоположной стены и пристально смотрит на них.