И Крил, остро ощущая всю иронию, жаждал такой свободы.
Войдя в Главный Зал, он тут же подобрался, заметив Лорда Джаэна около очага. Глаза старика были устремлены на массивную каменную глыбу, что положили на мощеный пол, обозначив порог очага. Древние слова были высечены на ее гранитном лике. Язык Тисте сопротивляется понятию сыновнего долга — или так говорит приятель Кедаспелы, придворный поэт Галлан — словно намекая на некий фундаментальный порок духа; потому, как часто делается в таких случаях, слова были на языке Азатенаев. Сколь многие дары Азатенаев заполняют пыльные ниши и пустоты, оставляемые пороками характера Тисте, и ни один дар не лишен символического значения.
Как заложнику, Крилу воспрещалось познавать загадочные слова Азатенаев, весьма давно переданные кровной линии Энес. Как странно, в очередной раз подумал он, кланяясь Джаэну, что Тисте запрещают письмена каменщиков.
Похоже, Джаэн прочитал его мысли, ибо кивнул и сказал: — Галлан клянется, будто может читать на азатовом языке, что дает ему зловещее благословение знать священные слова всех благородных родов. Признаюсь, — тут его тонкое лицо чуть исказилось, — я нахожу эту мысль неприятной.
— Однако поэт уверяет, что это знание лишь для него самого, лорд.
— Поэтам, юный Крил, доверять нельзя.
Заложник обдумал это заявление и не нашел подобающего ответа. — Лорд, я прошу позволения оседлать коня и поездить весь день. Я думал найти следы эскелл в западных холмах.
— Эскелл? Их уже годы не видели, Крил. Боюсь, твои поиски будут напрасны.
— Тем не менее, лорд, скачка мне пойдет на пользу.
Джаэн кивнул. Казалось, он отлично понимает водоворот скрытых эмоций под смущенными словами Крила. Взор снова коснулся камня очага. — В этот год, — сказал он, — я отдаю дочь. И, — глянул он на Крила, — самого любимого заложника.
— А я, в свою очередь, чувствую, будто меня изгоняют из родной семьи. Сир, двери закроются за нами.
— Но, надеюсь я, не запечатаются навеки?
— Ни за что, — ответил Крил, хотя мысленно уже видел огромный скрежещущий замок. Иные двери, однажды закрытые, неподвластны никакому желанию…
Взгляд Джаэна чуть дрогнул. Он отвел глаза. — Даже если мы стоим, мир вращается вокруг нас. Отлично помню, как ты появился здесь впервые, крошечный, с диким взором — видит Бездна, вы, Дюравы, народец дикий — и вот ты уже способен оседлать коня, хотя и дик как кот. Что ж, мы, по крайней мере, хорошо тебя кормили.
Крил улыбнулся. — Сир, говорят, все Дюравы медленно растут…
— Медленно во многом, Крил. Медленно ловятся на приманки цивилизации, которые я нахожу столь очаровательными. Ты держался, невзирая на наши усилия, и потому служил напоминанием. Да, — продолжал он, — медленные во многом. Медленные в осуждении, медленные во гневе… — Джаэн неспешно повернулся, окинул Крила оценивающим взглядом. — Ты еще во гневе, Крил Дюрав?
Вопрос шокировал его, почти заставив сделать шаг назад. — Лорд? У меня нет причин гневаться. Я огорчен, что придется покинуть ваш дом, но будут в этом году и радости. Ваша дочь скоро выйдет замуж.
— Верно. — Старик задержал взор еще на мгновение и, словно сдавшись в некоем споре, опустил глаза, отвернувшись к камню очага. — Она преклонит колени перед таким же, в огромном доме, который уже строит ее нареченный.
— Андарист изыскан, — произнес Крил как можно спокойнее. — Полон чести и верности. Этот связующий брак надежен, сир, по любой оценке.
— Но любит ли она его?
Такой вопрос заставил его пошатнуться. — Сир? Я уверен, что любит!
Джаэн хмыкнул и вздохнул. — Ты ведь видишь ее насквозь, верно? Все эти годы вы были вместе, держались друг за дружку. Так она любит его? Я рад. Да, рад слышать, что ты так говоришь.
Крил должен был вскоре уехать — и знал, что не оглянется назад. Ни разу. И никогда, при всей любви к старику, не вернется. В груди он ощущал лишь холод, порошок мертвой золы, и знал: если вздохнуть глубоко, придет мучительный кашель.
У нее будет камень очага. Она и ее новый супруг получат слова, лишь им известные; первые слова тайного языка, который всегда должен соединять мужа и жену. Дары Азатенаев не просты, никогда не просты. — Лорд, так могу я поездить сегодня?