И все же она, пусть вино затуманивало взор, пыталась и пыталась замечать каждое слово, каждый жест, отчаянно узнавая смысл сборища.
Гости.
Гостей у них никогда не бывало. Купцы просто заезжали, а если оставались на ночь, то за стенами. Гораздо реже появлялся кто-то из Джагутов, чтобы провести некий темный спор с Отом — неохотный, болезненный обмен словами — и тут же убыть, зачастую в разгар ночи. Настроение Ота многие дни бывало хуже обычного.
Джелеки игнорировали ее, рассевшись где хочется и устроив пир. Вино лилось, словно было водой из колодца. Летали взад-вперед замечания на двух языках. Каждый глоток сопровождали отрыжка и ворчание. Среди Джелеков не оказалось женщин и Кория гадала, не была ли это какая-то секта, братство жрецов. У Тел Акаев бывают монахи, присягнувшие оружию, которое изготовляют из сырого железа; возможно, Джелеки связаны сходной клятвой — они ведь не отложили клинков, хотя От избавился от воинственного наряда, едва вошел в зал.
Сидевший слева воин наваливался на нее, снова и снова толкая мускулистым плечом. Джелек напротив вроде бы забавлялся ее недовольством, когда вообще обратил внимание на творящееся. — Саграл, — рявкнул он внезапно, — следи за собой, огрызок, иначе закончишь у нее на лоне.
Хриплый смех был ответом на замечание, но сам От просто хмыкнул, протягивая руку за кувшином. Налил себе кубок и сказал: — Бойтесь пробудить ее темперамент.
Тот, что говорил, поднял кустистые брови: — Ты от него пострадал, капитан?
«Капитан?»
— Я нет, но она Тисте и юная женщина. Я ожидаю гнева с первого дня, вот так жду и жду… Уверен, темперамент в ней существует, но сколько бы обид я не доставлял, разбудить не удается.
Саграл привалился к ней, обратив широкое, покрытое шрамами лицо. — Гнев есть знак острого ума, не, этого самого — интеллекта. — Черные глаза впились в нее. — Так? Годы джагутовой чепухи погасили все искры? Ежели считать, что в тебе они были?
Кория изучала его, пытаясь не выказать отвращения, и молчала.
Глаза Саграла расширились, он оглянулся на Ота. — Что, немая?
— Она мало говорит, — отвечал От.
Скоты снова загоготали. Ей уже хотелось стать незаметной, как раньше — но нет, теперь она служила мишенью для каждой шутки. Кория повернулась к Оту: — Учитель, прошу меня простить…
— Невозможно, — сказал От. — Они, в конце концов, здесь ради тебя.
Обыкновенно От не спешил разъяснять свои слова, так что она осталась наедине с толпой осадивших разум вопросов. Они дали ему титул, они назвали его капитаном. Это воинское звание, принятое в Легионе Урусандера или у Форулканов. Однако заложников солдатам не дают никогда, ведь армия благородством не отличается. Неужели ее народ ошибся? Неужели ее отдали в руки незнатному?
Нет, бессмыслица. Если она…
— Капитан, — сказал воин напротив, резким голосом спутав и без того сконфуженные мысли, — без доверия не будет мира. Ты лучше нас всех знаешь эту истину. Дар поможет нам отыскать имя, и это будет имя чести.
От неспешно кивнул — а весь стол замер, вслушиваясь. — И вы усилить свой жест чем-то, что в моем распоряжении. В обмен на что?
— Мир.
— Здесь царит мир, Раск.
Главарь ухмыльнулся, показав подпиленные зубы. — Ничто не вечно.
От крякнул, снова протягивая руку к кубку. — Поражение от рук Тисте ничему вас не научило?
Улыбка Раска пропала, но ответил за него Саграл. — У вас нет погран-мечей. У вас нет Легиона Урусандера. Нет дом-клинков, которые имеют Высшие Семьи. Чему мы научились, капитан? Ваша армия пропала. Вот что мы знаем.
— Никогда у нас не было армии, Саграл. — Вертикальные зрачки Ота сузились, словно от яркого света. — Мы Джагуты. Армии — проклятие, мы не находим вкуса к войне. Встретившись с глупцами, готовыми назвать себя нашими врагами, мы попросту их уничтожаем. Тщательно. Многие столетия вы испытывали нас, и всегда оказывались отброшены.
— Мы приходили малыми стаями, — прорычал Саграл. — Но сейчас нас будут тысячи.
— Когда вы приходили малыми стаями, ради набегов, мы удовлетворялись, отгоняя вас и убивая немногих. Придите тысячами — и наше терпение будет отброшено.
Раск рассасывал кристаллы сахара, один за другим, не сводя крошечных глаз с Кории. Теперь он подал голос: — Мы вернемся домой без вреда, капитан.
— Не так работает система заложников, — ответил От, медленно покачав головой. — Договор с Тисте требует от вас заложников вашей крови. Нельзя занять его у кого-то, отменить жертвоприношение. Тисте примут лишь заложников-Джелеков.