Откройте глаза, возвращайтесь домой. Живите.
Присутствие Бьеланны отдалилось от Робаута, исчезая в сотканных ею бесконечных золотых нитях. Она исправила то, что разорвал Телок, но такой подвиг имел свою цену.
Он наблюдал, как падал её дух, рассеивался, смешивался с основными и поперечными нитями прошлого, настоящего и будущего. Он отчаянно хотел сказать что-нибудь на прощание, но как слова могли передать глубину того, что каждое живое существо вновь обрело шанс на существование только благодаря ей?
Бьеланна Фаэрэлль исчезла в пряже, чей золотой свет окутал её дух и души остальных эльдарских воинов, защищая от Той Кто Жаждет. За мгновение, перед тем как вернуться на “Сперанцу”, Робаут мельком увидел нерождённых эльдарских детей.
Их лица всё ещё оставались нечёткими, но он знал, что они улыбались.
Приветствуя свою мать.
Смотровой купол Кватрии оказался пуст, как и ожидала Линья. Пленённые Галатеей магосы исчезли, они, наконец, обрели свободу и вернулись к свету Омниссии. Казнь гексаматическим убийственным кодом, как и сказала Сиристте, была необратимой и беспощадной.
Она скучала по ним.
Стены стали туманными и размытыми, напоминая отражения в окнах с закопчёнными стёклами. Бронзовые и золотые наблюдательные инструменты мерцали призрачными воспоминаниями о самих себе. Но звёзды за пределами кристафлексового купола горели ярко, ярче, чем она когда-либо помнила.
Линья улыбнулась последнему виду небес.
Её сила сохранять это воображаемое место уменьшалась с каждой секундой. Скоро убийственный код проникнет в разум и всё исчезнет навсегда.
Она сдерживала его достаточно долго.
Осталось сделать всего одну вещь, прежде чем уступить наступающей тьме.
Линья вытянула руки и подняла на уровень плеч.
Пол также поднялся в форме сплошного купола, образованного из таких же крошечных геометрических кубов, из которых она создала защитные программы для сдерживания Галатеи.
Именно там находилась последняя часть Галатеи/Телока, мерцающий тлеющий уголёк сознания, который был нужен, чтобы приказать геоформерам запустить двигатели.
Глянцевые стороны чёрных кубиков сложились сами в себя и пролились водопадом.
Тюрьма оказалась пустой, от жалкого утробного создания, которое она заперла здесь, осталась только мелкая чёрная зола. Золотой меч архимагоса Котова настолько полно исполнил своё предназначение, что уничтожил саму сущность Телока до самой мельчайшей части? Или, скорее, Телок покончил с собой перед лицом справедливого возмездия?
В любом случае, Линье пришлось признать, что она испытала разочарование.
Она надеялась на чувство завершённости, возможность ещё немного продлить страдания Телока. Но ей отказали даже в этой малости. Она вздохнула, и ветер унёс золу, которая распадалась, пока не осталось совсем ничего, что могло свидетельствовать о существовании архимагоса Веттия Телока.
Линья бросила последний взгляд на воображаемое окружение.
Её мир увядал в черноту, оставляя только звёзды, смотревшие вниз.
Время пришло.
– Линья?
Она оглянулась. Перед нею стоял отец.
Линья бросилась к нему, и он обнял её.
Виталий перестроил оптику и ссутулился, когда вернулась холодная действительность кузни “Электрус”. Он чувствовал, как непосильная ноша боли и страдания отступает, хотя навсегда останется с ним.
Это было хорошо, потому что она являлась более материальным напоминанием о том, что для него значила Линья, чем то, что могло сохраниться в инфокатушке.
Он стоял перед троном Механикус, металлическая рука Авреема Локка сжимала его левую руку, а Исмаила де Ровена – правую. Койн и Хоук безвольно сидели по обеим сторонам трона, один потерял сознание, другой находился при смерти из-за объёма отданной крови.
– Вы видели её? – спросил Исмаил. – Успели попрощаться?
Виталий кивнул, больше не думая о том, что Исмаил был сервитором. Сделанный им Виталию подарок слишком много значил, чтобы чувствовать что-то, кроме самой глубочайшей благодарности.
– Успел, – ответил он. – И за этот дар я никогда не смогу расплатиться.
Исмаил покачал головой:
– Вы мне ничего не должны, – произнёс он. – Авреем соединил вас с дочерью в инфопространстве. Я просто помог вам попасть туда.
Виталий оглянулся, когда Хоук застонал и вытащил из руки трубку для переливания крови. Капельки крови упали с конца иглы, когда она застучала по палубе.