— Эх, товарищ Акробат! — продолжает Бойченко разыгрывать шутку. — Идя в атаку, фриц чего пуще всего боится, а?
— Ясно чего — вызвать огонь на себя.
— И заходит с носа или кормы. Верно говорю?
— Святая правда. Ох и не терпит же, ирод, нашего огонька, — басом подтверждает Молодцов.
— А что получается? — продолжает Бойченко. — Зайдет фриц слева — огонь, справа — то же самое, с кормы — еще хуже и с носа одинаково. «Коломбина»-то наша квадратная. Вот ему и невдомек, где нос, где корма, и кидает бомбы в воду. А начальству докладывает: «Очень, герр генерал, подвижная цель. Все время маневрирует…»
Эта шутка приживается, и когда позже стрельба ведется то с одного, то с другого борта, моряки говорят:
— Маневрируем…
Но сейчас в разговоре наступает пауза, как это нередко бывает, когда день прошел в бою, душа радуется передышке, и Саша Лебедев проводит чуткими пальцами по струнам гитары.
Поют разное — и балладу о неизвестном моряке, что «бессмертен в вечной были о героях и боях», и морские песни. Но больше всего трогают слова о родном Севастополе, хотя они написаны бог весть когда.
Голос у Саши негромкий, а взор задумчивых серых глаз устремлен в далекую даль. Но постепенно голос крепнет, лицо становится суровым. Кажется, сейчас старшина второй статьи сам поднимется врукопашную на невидимого врага.
И все это переплетается с сегодняшним днем, и с тем, что рассказывал о последних событиях на фронте комиссар Середа, и с тем, о чем говорили молодые лейтенанты с матросами и старшинами, и с тем, наконец, к чему они все готовы ежечасно.
Кто сбил «мессер»?
Новый год приносит радостную весть. Во время утренней политинформации комиссар Середа сообщает о высадке десанта в Керчи и Феодосии. Вот, оказывается, почему стало тише в Севастополе: враг вынужден заткнуть прореху на востоке.
Затишье используют для отдыха, приводят в порядок хозяйство батареи.
Старшина погреба Алексей Сокара докладывает командованию, что осталось несколько шрапнельных снарядов. В отличие от гранат, как называют обычный 76-миллиметровый снаряд, шрапнель дает не черный, а белый разрыв. Семен решает при первой же стрельбе израсходовать эти несколько снарядов, чтобы они не «путались» в его хозяйстве.
Однажды под вечер Лебедев замечает одинокого «мессера». Видно, самолет возвращается на аэродром и случайно попадает в зону береговых батарей. Они открывают огонь. «Мессер» бросается в сторону и попадает в квадрат плавучей батареи. Вытянув шею, весь в ожидании, Семен резко взмахивает рукой:
— Левый борт… шрапнелью три снаряда… Залп!
Самолет уходит низко, на «малых углах места», как говорят артиллеристы, и скоро пропадает из виду. Семен очень огорчен. Когда же Николай высказывает предположение своего старшины Самохвалова, следившего за боем как болельщик, что «мессер» все-таки подбит, Семен посылает обоих к черту.
Утром Семена вызывает Мошенский.
— Товарищ лейтенант, возьмите шлюпку и отправляйтесь на аэродром к командиру авиаполка. Он просит выслать к нему командира батареи среднего калибра.
Вероятно, Мошенский знает, чем объяснить этот неожиданный вызов, но Семен не решается спросить. И потому что старший лейтенант не любит лишних разговоров, и потому что опасается, как бы он не заговорил о вчерашней неудаче.
Командира авиаполка Семен находит на аэродроме в штабной землянке. Тут же и два офицера с береговых батарей. Семен представляется, и командир полка, статный человек в кожаном реглане и унтах, радушно протягивает руку.
— Очень рад, товарищ лейтенант, — и, окинув молодого человека быстрым оценивающим взглядом и обращаясь уже ко всем — к Семену и артиллеристам береговых батарей, быстро и весело говорит:
— Вот что, други, вызвал я вас за тем, чтобы узнать, как и чем вы вчера стреляли по самолету? — Он смотрит на Семена. — Вот вы, товарищ лейтенант?
— Стреляли по низко летящему самолету, идущему вдоль берега, шрапнелью, чтобы израсходовать остаток шрапнельных снарядов. Дали три залпа.
Береговые артиллеристы докладывают, что стреляли гранатами.
Ткнув пальцем в сторону Семена, командир полка заключает:
— Вот кто сбил самолет!
Семен чувствует, как бешено колотится сердце.
— Я лично видел с КП, — продолжает командир полка, — как белый разрыв попал в хвостовую часть самолета и он ушел в воду. Поздравляю, товарищ лейтенант. Прошу передать мои поздравления батарее.