Ван-Ин с минуту пристально смотрел на себя в большое зеркало над каминной доской. Он давно отказался слушать свое больное тщеславие. Небрежно завязанный пояс халата свободно болтался, небольшой кругленький животик и «затонувший» пупок не радовали его. Он поморщился, как недавно в ванной. Неужели это его награда за восемь месяцев изнурительных тренировок? Женские журналы правы – в сорок мужики впадают в старость.
Он погасил сигарету в цветочном горшке, где на последнем издыхании торчал тощий фикус, затем развязал пояс халата, и тот медленно сполз с его плеч. Теперь Ван-Ин стал критически смотреть на себя в профиль. Если он делал глубокий вдох и щипал себя за ягодицы и живот, они казались ровными и твердыми. Ван-Ин простоял в такой позе еще секунд двадцать, наслаждаясь последними безмятежными мгновениями. Ритуал завершен, он стал подниматься по лестнице тяжелой походкой. Он должен одеться. А его гардероб наверху.
– Гребаные «Дювели», – пробурчал он и натянул штаны.
Чтобы Де-Ки видел, как он спешил, Ван-Ин не стал бриться. От Ветте-Виспорт, где он жил, до участка на Ауэр-стрит было десять минут ходьбы. Ван-Ин продал свой щербатый БМВ три года назад. Частный гараж в Брюгге весьма дорог, а припарковаться на улице невозможно.
– Доброе утро, комиссар Ван-Ин, – сказал Бенни Лаграу, беззубо улыбаясь из-за стойки.
– Доброе, Бенни. Де-Kи давно тут? – спросил Ван-Ин небрежно.
Лаграу был человеком старой школы, пьяницей и сплетником. Его привычной работой было утраченное имущество, коллеги наградили его прозвищем Сибирь.
– Он звал тебя на улицу Стин-стрит на грабеж? – вместо ответа, спросил Бенни.
– Как давно он был здесь? – Ван-Ин переформулировал свой вопрос.
– Он ворвался полчаса назад, – прошептал тот конспиративным тоном. – И я не думаю, что он в хорошем настроении.
– А когда такое было? – спросил Ван-Ин.
Лаграу осклабился. На этот раз от уха до уха.
Ван-Ин толкнул дверь и пошел по лестнице на третий этаж. На лестнице никого не было. Большинство сотрудников пользовались лифтом.
Главный комиссар Де-Ки, бывший парикмахер, которому удалось вырасти до магистра криминалистики, гаркнул «Войдите», как только Ван-Ин постучал в дверь. Де-Ки сидел за столом. Коротышка, как и большинство диктаторов, сегодня он был в своем мундире, как будто случай обязывал, великолепном, как и все, что сделано на заказ. Вера, его любовница, не спускала с него глаз.
– Садись, Ван-Ин, – монотонно произнес Де-Ки и пристально посмотрел на вошедшего сквозь линзы в золотой оправе в восемнадцать каратов. Он не был рад отсутствию зятя, однако предпочитал именно Ван-Ина на подработке. – Сигарету?
– Пожалуй, – сказал Ван-Ин.
Де-Kи пустил через стол пачку «Плеерс», безвозвратно, естественно. Ведь Ван-Ин тратил свое время. Де-Kи нервно теребил пальцами свои редеющие волосы, но, увидев, что Ван-Ин наблюдает за ним, сразу опустил руку.
– Я хочу, чтобы ты взял под контроль это дело, Ван-Ин. Здесь самое главное – аккуратность. Я имею в виду, как можно меньше неприятностей для Дегрофов, насколько это возможно. Если тебе понадобится опросить кого-то из них, не вызывай их сюда, в полицейский участок. Ты меня понимаешь?
– Конечно, сэр.
Ван-Ин знал, что Де-Kи крепко задолжал в свое время Людовику Дегрофу, как и трем четвертям местных политиканов.
– И не так важно, между прочим, будет ли преступник или преступники арестованы.
Де-Kи тяжело было произносить эти слова. Ван-Ин вспылил:
– А почему нет?
Де-Kи снял свои дорогие очки и потер уголки глаз большим и безымянным пальцами. Ван-Ин задал такого рода вопрос, который не стал бы задавать Делё. Но у Де-Ки было мало выбора. Кто-то должен был взяться за расследование.
– Питер, друг мой, – начал он елейным тоном, – господину Людовику не нравится такого рода реклама. Если вы поймаете преступников, хорошо. Если нет, то нет проблем. Дегрофу нужен тщательный полицейский отчет, официальная запись его убытков, и ничего больше. Он не хочет тратить много времени и энергии на этот случай.
Де-Ки своей простотой показался Ван-Ину подозрительным. Главный комиссар почему-то избегал званий, статусов и фамилий.
– Другими словами, мы нужны, чтобы восстановить его потери по страховке, – произнес Ван-Ин многозначительно.
Де-Kи с безразличным видом махнул рукой.
– Как давно ты в деле, Питер? – спросил он Ван-Ина и уставился на него, явно забавляясь. – Восемнадцать, девятнадцать лет?
– Девятнадцать, – ответил Ван-Ин.