Отношения между Питером и Ассоль носили весьма неоднозначный характер: с одной стороны, они абсолютно не понимали друг друга и не стремились этого сделать, с другой, это же абсолютное непонимание являлось намного большим, нежели обыденное человеческое взаимопонимание. Между ними никогда не возникало каких-либо интимных моментов на что-либо претендующих, максимум они ограничивались дружескими объятиями. Несмотря на это, их судьбы и желания связывала невидимая прочная нить, гораздо крепче тех тонких, которые возникают при мимолётных телесно-близких контактах между людьми.
История их знакомства, как и дальнейшего общения, наполнена драматизмом. Познакомились они в разгар студенческой жизни. Питер, как нам известно, беспрецедентно для университета проявил себя в прозе и поэзии. Он стал одной из главных творческих фигур в студенческом литературном объединении, там он и встретился с Ассоль, которая была старше его на курс и руководила всей литературной жизнью не только университета, но и города. Они мгновенно сошлись во взглядах на искусство как на высоко-смысловую самостоятельность, размер и глубина которой не встречаются ни в какой другой сфере человеческой деятельности. Разговоры о высоком, скрытом смысле, художественных приёмах занимали большую часть их диалогов. Нередко они группой подавали свои критические заметки и статьи в специализированную периодическую печать, веря, что, в конце концов, каждый человек откроет для себя настоящее искусство взамен массовой культуре и сможет привнести в этот мир что-то новое, изменив его к лучшему. Беспечная юность, сосредоточенная на идеализме, юность, проникнутая мечтами о недосягаемом совершенстве, юность, пропитанная самыми светлыми надеждами, юность, не терпящая критики в свою сторону.
Так продолжалось несколько лет, по истечению которых Питер кардинально всё поменял, как своё отношение к массовой культуре, так и отношение ко всем участникам литературного объединения. Былые ценности и установки, поначалу кажущиеся основополагающими, ударились о действительно и разлетелись на осколки в разные стороны. Питера перестали, казалось ему, волновать былые проблемы, он хотел достичь чего-то весомого в своей жизни, чего-то большего, чем эти высоконравственные крики в пустоту. Он чувствовал, что энергия его переполняет, но не может найти свой выход из-за всякого рода ограничений, будь то его безызвестность или нестабильное финансовое положение, на которое нельзя положиться в суматохе дней. Долгими вечерами он размышлял о том, что же не так делает, и пытался найти выход. «Да кому вообще нужны эти стихи, эта писанина, наглухо пропитанная идеями о «высоком» и не находящая связи с реальностью, — думал он, — это никого не интересует, всё общество стремится к более приземлённому, и действительно ли необходимо это менять? Действительно ли так всё плохо?». Поначалу он не находил ответа на эти вопросы, а после того, как ему подвернулась высокооплачиваемая работа, в которой он смог проявить себя, Питер и вовсе решил прекратить поиски, и получилось у него это достаточно хорошо. Не сказать, что он работал не покладая рук, но и глупо было бы отрицать, что справлялся он с возложенными на него задачами чересчур хорошо.
Тем не менее Ассоль продолжала придерживаться тех взглядов, безусловно, немного видоизменённых, но сохраняющих свою основу. Она не раз высказывала Питеру своё недовольство, неоднократно писала критические отзывы о тех артистах или писателях, продвижением которых занимался лично Питер, но это не находило поддержки у широких масс. Её здравые и обоснованные доводы о чьём-то творчестве терялись в многоуровневом информационном потоке, который частично был подвластен самому Питеру. Это девушка была единственным человеком из университета, с которым он не оборвал свою связь, кроме того, она была той, с кем он мог говорить максимально искренне на волнующие его темы, не пряча под гримасой настоящие эмоции и переживания. Она была для него тем большим куском себя прошлого, от которого он почти избавился, но не до конца. В ней он видел себя тем, кем мог бы стать.
— Мы на месте, — сказал водитель такси. — Рядом вокзал Санта-Лючия. Могу помочь отнести ваши вещи до водного такси, если необходимо.
— Спасибо, — ответил Пит и расплатился с водителем, — будет очень любезно с вашей стороны.
Как только Ассоль села в гондолу, Питер сразу прочёл по её лицу, что она восхищена этим пропитанным осенью городом, хоть они и находились ещё далеко от тех мест, поражающих даже самых безэмоциональных людей.