Когда на часах уже было два ночи, и люди уже начали расходиться, Питер почувствовал невыносимую усталость и обрадовался ей. Он понимал, что благодаря этому ощущению сможет хотя бы уснуть, а завтрашний день — это мысли и проблемы, с которыми он столкнётся только после пробуждения, сейчас они его не волновали. Питер вообще перестал планировать свою жизнь, как он делал это раньше, теперь ему было абсолютно всё равно, что ждёт его, он без сопротивления поддался течению жизни, направленному в никуда. Окружающий мир для него сейчас выступал как чёрно-белая фотография, от которой нечего взять — ни возможностей, ни каких-либо эмоций, ни тяги противиться своему бездействию.
— Спасибо, Айрис, за компанию, пойду дальше вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать… — произносить слова после такого количества выпитого ему стало гораздо труднее, чай, как он и думал, ему не помог. — Может, когда-нибудь и увидимся, вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать…
— До свидания. А говорил, что у меня всё пессимистично, — пошутила напоследок женщина, но заметила, что молодой человек её уже не слушает, а смотрит куда-то далеко сквозь неё. — Береги себя, Питер. Не знаю, что у тебя случилось в жизни, но я верю, что в скором времени у тебя всё наладиться.
Питер глупо улыбнулся и, пошатываясь, направился к выходу, невнятно шепча себе под нос слова, которые не прекратит повторять до того момента, пока не подъедет такси:
— Вдыхать и выдыхать… — два слова, описывающие нашу физиологическую потребность в воздухе, но насколько грустными они кажутся, если воспринять их иначе.
Не без труда добравшись до квартиры, Питер зашёл внутрь и чуть ли не мгновенно протрезвел, учуяв запах Ассоль. Он сорвался с места и бросился осматривать комнаты, но никого в них не обнаружив, упал на кухонный пол, где по утрам стояла в ожидании кофе Ассоль. На полу он пролежал чуть более пяти минут, и, собравшись уже подняться, Питер увидел своё отражение в дверце электроплиты. «Какое же сейчас я ничтожество, насколько я немощен», — сказал он сам себе и всё-таки встал. Он направился к холодильнику и достал оттуда первую попавшуюся бутылку с алкоголем, поднёс её горлышко к губам и сделал несколько глотков. Запах девушки, как ему казалось, до сих пор стоял в квартире, и он снова попытался заглушить его очередным глотком горького напитка, смешавшегося с ещё более горькими слезами.
Питер уснул в одежде, сидя за столом. С этого злополучного момента и начался крайне негативный период в его жизни, длившийся почти две недели. Он пытался заглушить боль алкоголем, мучая не только психику, но и организм. Проводить вечера и ночи он стал в барах, посещение которых ставило перед собой одну единственную цель — убежать как можно дальше от реальности и не находится одному. В этих заведениях он ни с кем не общался, но уже само присутствие людей немного смягчало мировосприятие. Питер старался не бывать в тех заведениях, в которых мог повстречать знакомых, поэтому стал наведываться в самые бюджетные бары, где основная доля посетителей была обычными зеваками, пытающимися найти хоть какое-то развлечение в жизни, разбитой на осколки бытом.
Спал Питер в основном в дешёвых гостиницах, потому что сейчас ему было всё равно, в какой кровати или кресле засыпать. Просыпался он после обеда, если не было слишком плохо, то даже умывался и менял одежду, раз в пару дней забегая в квартиру. На связь он не выходил, телефон был разряжен, и подзаряжать его ему не хотелось. Вечер и ночь — попытки скрыться от себя в заведениях, где продают алкоголь, утро и день — сон. Возможно, так бы и продолжалось дальше, если бы Питера никто не пытался найти. Только подумать, его знало так много людей, и по итогу только несколько о нём волновались, если не один.
Питер после очередной ночи в баре ночевал в квартире, так как только этот адрес он внятно смог сказать таксисту. Утром Марк открыл незапертую дверь и обнаружил у входя спящего Питера, чему был очень удивлён. Он, конечно, предполагал, что его друг может попробовать где-нибудь или с кем-нибудь расслабиться, но не до такой степени. Приподняв его, он отнёс его на диван в гостиную, на что тот никак не отреагировал. Марк увидел перед собой обросшего щетиной исхудалого Питера в залитой вином или каким-то соком рубашке и грязноватых штанах, было понятно, что он не раз в них упал, прежде чем попал в квартиру. Марк не разбудил Питера, а терпеливо подождал, пока тот проснётся.
— Чёрт, Марк, — сказал Питер, как только открыл глаза. — И давно ты здесь? — Спросил он своего друга и залпом выпил кувшин с водой, который тот предусмотрительно принёс, пока он спал.