Третий бандит, невысокий крепыш с бритой головой и множеством серебряных колец в ушах, похоже, был любителем украшений - его карманы были набиты разными амулетами и талисманами. Среди них я выудил небольшой компас размером с карманные часы. Его корпус был украшен загадочными рунами, а стрелка беспорядочно вращалась, словно не могла определиться, где же север.
— Отлично, — хмыкнул я, наблюдая за пляской стрелки, — теперь я всегда буду знать, куда не надо идти. Просто пойду в противоположном направлении.
Разглядывая добычу, я почувствовал укол совести. Внутренний голос настойчиво зудил: «Эй, ты же вроде как на работе. Может, стоит сдать все это начальству?»
Но мой внутренний леопард только фыркнул в ответ: «Котики тоже хотят игрушек. Мур-мур». Он уже представлял, как будет играть с этими блестящими штуками, лежа на ковре в своей новой берлоге.
После недолгой борьбы с совестью (которая, надо сказать, сопротивлялась вяло, словно понимая бесполезность своих усилий), я решил оставить часть находок себе. «В конце концов,» — рассудил я, пряча артефакты в карманы, — «это же военные трофеи. А какой уважающий себя хищник откажется от трофеев? К тому же, мало ли когда пригодится магический компас или кольцо для подводного плавания.»
Боря Шрам, мой напарник и наставник на этом задании, наблюдал за моими действиями с легкой усмешкой. Его массивная фигура, облаченная в потертую кожаную куртку, возвышалась надо мной как скала. Шрамы на его лице, казалось, стали еще более выразительными в тусклом свете заходящего солнца.
— Ну что, котенок, налюбовался на свои игрушки? — басовито прогудел он, и от голоса, казалось, завибрировал воздух. — Пора двигать дальше. У нас еще куча работы.
Я кивнул, поправляя воротник своей куртки, которая после схватки выглядела так, будто ее пропустили через мясорубку.
— Да, конечно. Куда теперь?
Боря достал из кармана мятый список и прищурился, разглядывая его.
— Мне еще нужно обойти пару точек на Васильевском. А тебя Кот срочно вызывает назад. Кажется, у него для тебя что-то важное.
Я удивленно поднял бровь.
— Вызывает? Прямо сейчас? Может, он соскучился по моему очаровательному мурлыканью?
Шрам хмыкнул, его шрамы изобразили нечто похожее на улыбку.
— Не знаю, что у него на уме, но лучше не заставлять босса ждать. Ты же знаешь, какой у него характер.
Мы обменялись понимающими взглядами. Характер у Кота Василия был, мягко говоря, непредсказуемый. Сегодня он мог одарить тебя золотом, а завтра отправить кормить рыб в Неве.
— Ладно, удачи тебе с коммерсантами, — сказал я, пожимая огромную ладонь Бори. — Надеюсь, они будут более сговорчивыми, чем наши пушистые друзья.
— Не переживай за меня, котенок, — усмехнулся Шрам. —-Лучше думай, как будешь объясняться с боссом. И держи ушки на макушке.
Мы распрощались, и я направился обратно в логово «Невских Котов», чувствуя, как в животе ворочается клубок нервов. Что могло понадобиться Коту так срочно? Неужели он уже узнал о моих маленьких трофеях? Или у него появилось новое задание, от которого зависит судьба всего криминального Петербурга?
Петляя по узким улочкам исторического центра, я не мог отделаться от ощущения, что вот-вот окажусь в эпицентре чего-то грандиозного. Впрочем, так оно и вышло.
Как я уже говорил, логово банды располагалось в старинном особняке на Васильевском острове. Когда-то этот дом наверняка принадлежал какому-нибудь богатому купцу или аристократу, но теперь его фасад, украшенный потрескавшимися лепными узорами, выглядел несколько обшарпанным. Впрочем, это только добавляло ему таинственности.
Я поднялся по скрипучим ступеням и вошел внутрь. Прохладный полумрак вестибюля, пахнущий сыростью и чем-то неуловимо кошачьим, окутал меня. Пройдя через анфиладу комнат, я оказался перед массивной дубовой дверью кабинета Кота Василия.
Сделав глубокий вдох, я постучал.
— Входи, Лёха, — раздался голос изнутри, и я шагнул в логово главного Кота Петербурга.
Кот Василий восседал на своем кресле-троне, как настоящий монарх преступного мира. Это был грузный мужчина лет пятидесяти, с брюшком, которому позавидовал бы любой уважающий себя кот, и хитрым прищуром зеленых глаз. Его лысина блестела в свете старинной люстры, а пальцы, унизанные перстнями, постукивали по подлокотнику кресла.
Увидев меня, он расплылся в улыбке, которая, впрочем, не коснулась его глаз.
— А вот и наш герой! — промурлыкал он. — Ну, рассказывай, как прошла охота?