– Не пугайся ты так, ничего страшного, послезавтра уже вылезут новые, лучше прежних, – Миша загадочно, но успокаивающе усмехнулся, – а эти клыки все равно бы к утру выпали, так что я лишь немного помог.
– Почему? – только и смогла выдавить из себя Рита.
– Все просто. Ты меняешь зубы, потому что больше ты не обычный человек, и, следовательно, зубки тебе тоже нужны особые, необычные.
– Какие же?
– По устройству они будут представлять из себя нечто вроде шприцов. Но подробности и инструкции к пользованию получишь позднее, – Миша постарался сгладить ее нервозно-напряженное состояние шуткой, хоть и не вполне удачной, – сейчас это не главное.
– А что сейчас главное? – первый шок у Риты прошел и на зубы, все еще лежащие в Мишиной руке, она могла уже смотреть без страха и особого отвращения.
– Главное, поверила ты мне, наконец? Хотя бы немного.
– Ну, допустим, что поверила. Дальше-то что?
– Дальше будешь жить с нами. Мы теперь одна семья. Ты пока это не в состоянии принять и понять, но, тем не менее, все так. Мы будем тебя учить, лечить, будем заботиться о тебе. А ты, когда придет время, определишь свое положение в нашей общине и тоже внесешь свой вклад в нашу семью.
– А если я не захочу? Если я смотаюсь отсюда? Если пошлю вас всех к такой-то матери? – Ритка сорвалась чуть ли не на визг, протест и злость затопили ее сознание помимо живой человеческой воли, она кричала и в то же время представляла себя со стороны и знала, что выглядит отвратительно-базарно, и что Миша смотрит на нее, извергающую бранные, уличные слова, и назло стала выкликать нечто совсем нецензурное.
Миша, однако, невозмутимо выждал, пока она закончит свою матерную иеремиаду, и ответил ей рассудительно и спокойно:
– Насильно никто не станет тебя удерживать, не беспокойся. Но уходить не советую. Хотя бы первое время, пока ты не освоишься со своим новым положением. Неконтролируемая самостоятельность может стать смертельно опасной для новичка, который еще даже не испытал свою первую жажду и не знает, что это такое. И тем более не умеет в одиночку охотиться и даже правильно обращаться со своим телом.
– Ты же говорил, что я теперь чуть ли не бессмертная? Или ты мне лапшу вешал? – уже миролюбиво осведомилась Ритка.
– Да, сама по себе ты не можешь умереть. Но есть вещи, которые могут тебя убить и их надо знать. И уметь от них защищаться, – Миша перешел на почти учительский тон, и голос его от фразы к фразе становился все более строгим, – и научиться жить так, чтобы ни в коем случае не привлекать к себе излишнего внимания. Ничего из вышеизложенного ты еще не умеешь, ты пока наш иждивенец и ученик. Ты даже не прошла до конца стадию перерождения, она закончится полностью не раньше, чем через неделю.
– Ну, а когда я всему научусь, я смогу сама решить, что мне делать дальше?
– Безусловно. Но имеется еще одна проблема, – Миша на минуту замолк, тут уж была не была, – в общем, завтра с утра тебя навестит следователь.
– Это с какой же стати? Что он, мне родственник, чтобы меня навещать?
– Это по поводу твоих подруг: Кати и Аси. И вот что ты должна будешь сказать ему, – тут Миша сделал паузу, многозначительную и увесистую, как занесенная дубина, чтобы значения будущих слов дошли абсолютно и грозно до его собеседницы, – В ту ночь, ты понимаешь в какую, вы трое, поругавшись с нами и обидевшись на… Впрочем, причину ты сможешь додумать сама. Далее, вы вышли отсюда и на проселке остановили машину. В ней уже сидело двое парней-кавказцев. Вы были пьяны и рассержены, вам было все равно и вы сели к ним в машину. По дороге парни вас связали и завезли в лес. Там вас стали бить и насиловать. Но так как их было только двое, и они не могли уследить сразу за вами троими, тебе удалось развязаться и убежать. Как ты добралась обратно к нашему дому, ты уже не помнишь. Утром тебя избитую и покалеченную нашли без сознания у ворот. Что стало с твоими подругами, ты не знаешь. По версии милиции они обе пропали без вести. Номера машины ты не помнишь. Марку можешь назвать любую. Это все, – Миша замолчал и в упор тяжелым взглядом глядел на Ритку, словно пытался подсмотреть в ее зрачках, как в замочную скважину, что же происходит внутри нее. Ритка, словно набрав в рот воды, не издавала ни звука. Тогда Миша снова заговорил, – Если все понятно, давай вместе повторим с тобой твою роль, чтобы в ответственный момент не было осечки.