увидев в чужом тело, даже сексуально привлекательное, толпа еще не способна, но рассмотреть личность и дать ей место в своих рядах - никогда и ни за что [вокруг танцевало множество легких тел, они понемногу обступали, неумолимо окружали и сжимали вокруг нее кольцо. Она отступала и ощущала себя пленницей, единственной женщиной в этом море тестостерона. Они напирали, их жадные руки ныряли под одежду, накрывали тело волной ласк, одновременно заботливых и нежных, диких и назойливых. И она оставалась там, не пытаясь ускользнуть, разомкнув эти объятия. Мужественные лица, украшенные темными стеклами очков, скрывают в себе неуловимую тайну взгляда: голубое сияние? ореховое лукавство? нефритовая вкрадчивость? эбеновая загадка? В затуманенных взорах горела похоть, с ними можно было безнаказанно окунаться в почти осязаемое удовольствие, они тешили ее, она смаковала каждое прикосновение...]
диагноз общества потребления -вся жизнь состоит из одних только представлений [когда номер закончился, проворно покинула сцену, как будто пробудившись ото сна, спешно прошла в гримерку, решив напоследок взбодрить себя стаканчиком джин-тоника, напитка, который она позволяла себе лишь в особых случаях и к которому практически никогда не прибегала, поскольку «особые случаи» были редки. «Но если сегодняшний вечер не был из разряда таковых, то каковы же они вообще должны быть!» – спрашивала она себя]
представлений и шоу [выпив порцию одним глотком, она тут же приготовила себе еще одну, и почти сразу же ощутила приятную теплоту и обнадеживающую комфортность. Эйфория была полной. Как внезапно прозревший слепой, она захотела все увидеть, восторгалась светом, в котором купались люди, вещи, целый мир. Включает телевизор, позволив музыке какого то кино захватить ее, вспомает о желании попробовать все развлечения и полностью насладиться положением свободной женщины]
шоу столь жестоких [едва переведя дух, почувствовала, как образ детства снова вторгается в ее сознание с полуприкрытыми веками начинает извиваться под влиянием необычного видеоряда: смертельной эквилибристики на вершине крестообразного монумента времен генерала Франко, Долине погибших, строящейся 18 лет. Мемориал должен был примирить погибших в гражданской войне в Испании. Безумная любовь двух клоунов за сердце прекрасной акробатки, поднявшихся до самого высокого пункта здания, где их застукивают, и влюбленная девушка, будучи акробаткой, обезумевшая по длительному насилию влюбленных в нее мужчин, бросается на шелковую драпировку, которой хватило бы на целый эскадрон парашютистов, обертывает драпировку вокруг талии чтобы опустится на землю. Прежде чем это может быть достигнуто, она прыгает из выступа. Вместо того, чтобы добраться до земли безопасно, обернутая вокруг талии драпировка раскручивает девушку с невероятной скоростью]
столь и увлекательных [чувствует внезапную общность с девушкой, изнеможенный разум в увеличивающем темпе вращения отчаянно пытаеся хоть как-то определить формы окончательного пространства. С восхищением и ужасом видит краешек невероятно сложного «высшего космоса»: планеты, плоти, духа и сообщества самых разнообразных индивидуальных существ, достигших высшей степени самопознания и взаимного озарения.]
осталось только определиться, на сцене ты, или в зрительном зале [смутно понимает, что окончательный космос есть, тем не менее, очаровательным произведением с совершенными формами, и что все мучения, какими бы жестокими они не были для страдальцев, в конце концов, вносят свой вклад в просветление общекосмического духа. По крайней мере, в этом смысле индивидуальные трагедии не напрасны]
потребляю - следовательно существую [сквозь слезы сострадания и протеста видит, как дух окончательного и совершенного космоса глядит на нее, темная сила и светлый разум Создателя находит в своем творении исполнение своих желаний. И взаимная радость Создателя и окончательного космоса, как это ни странно, дают начало самому абсолютному духу, в котором присутствовали все времена и все бытие. Ибо дух, который был порождением этого союза, предстал перед моим измученным разумом одновременно и причиной, и следствием всех преходящих вещей. Но это мистическое и далекое совершенство ничего не значило для меня. Чисто по-человечески сокрушаясь о страдающих высших существах, презирает свое первородное право на восторг от этого нечеловеческого совершенства и отчаянно хочет вернуться в свой слаборазвитый космос, в свой человеческий и заблуждающийся мир, чтобы снова встать плечом к плечу с моим полуживотным видом в борьбе с силами тьмы и с безразличными безжалостными непобедимыми тиранами, мысли которых являлись разумными и страдающими мирами]
третьего не дано [не успев осмыслить вызов, заключавшийся в том, что она захлопнула и закрыла на засов дверь маленькой темной камеры моего «Я», как ее стены рухнули под давлением ослепительного света, и незащищенные глаза снова были обожжены его нестерпимой яркостью.]
любое закулисье - иллюзия [воображение и продолжающийся видеоряд вернуло ее к тому моменту ослепляющей вспышки, когда обьект распростёр крылья, чтобы лететь навстречу Создателю, и был повержен ужасным светом. Но в этот раз более ясно осознает, что именно низвергло ее]
истощенная, ты возвращаешься домой каждый вечер и находишь забвение в алкоголе [в этот раз, Создатель, к которому она действительно приблизилася, предстал перед ней не только, как творящий и, следовательно, преходящий дух. В этот раз он предстал, как вечный и совершенный дух, который включает в себя все вещи и все времена и вечно созерцает их бесконечное разнообразие. Тот ослепительный свет, который поверг ее в состояние слепого поклонения, теперь показался ей мерцанием всепроникающего ощущения вечного духа]
естественным образом ты станеш алкоголичкой [с болью, ужасом и, в то же время, с некоторым признанием, и даже с преклонением, почувствовала нрав вечного Духа, когда он одним интуитивным и вечным, взором окинул ее жизнь. В этом взоре не было никакой жалости, никакой помощи, никакого намека на спасение]
жизнь намного многогранее, чем тебе кажется [спрашивает себя, кто повелевает взглядом: вся жалость и вся любовь, которые были в нем, или ледяной экстаз].
духовные внуки Бунюэля и Дали несут в себе гены сюрреализма и анархизма [замечает, как взгляд спокойно препарирует, оценивает и расставляет по местам ее сломанную жизнь, ее увлечения, ее глупости, ее измены, ее заранее обреченные благородные поступки. Да, этот взгляд все понимал, сочувствовал и даже сострадал.]