Касси судорожно вдохнула и начала дышать по-человечески, быстрее и глубже, а не медленно и поверхностно, как делало тело, когда в нем работал квантовый интеллект. И застонала.
– Ты в порядке? – спросил Белизариус.
– Так прекрасно, – в восхищении сказала она. – Столько всего.
– Знаю.
– И больше.
Она говорила с придыханием, перебарывая тошноту после выхода из фуги с высокой температурой. Но, несмотря на безграничное благоговение, как и у Белизариуса, Касси оставалась способна работать дальше.
– Мне надо верифицировать расчеты.
– Мы уже почти прошли, – сказал Белизариус.
– Бел, я не хочу ложноположительных результатов, – с тоской и печалью в голосе сказала Касси.
Генетики, поколение за поколением создававшие Homo quantus, постоянно усиливали в них способности к алгебре, геометрии и распознаванию закономерностей. Homo quantus были способны совершать потрясающие открытия в теоретической области, однако ложноположительные результаты и химерные выводы были им хорошо знакомы.
Что же она такое увидела, что у нее прорвалась эта печаль в голосе?
Белизариус снова выключил двигатели холодной тяги. Они оказались в области гиперпространства, где тьму, будто жилы под кожей, пронизывали полосы ярко-зеленого света. Белизариус и Касси повернулись на девяносто градусов и увидели перед собой линию. По мере того как они поворачивались, линия становилась толще, приобретая текстуру поверхности и туманные очертания. И стала овалом, в котором они узнали одну из горловин врат времени. Темный овал висел на фоне чего-то серого и бесформенного.
– Этот выход должен вести на триста сорок восемь часов назад во времени, – сказал Белизариус. – Готова?
– Ощущение, что я ни к чему не готова, – отстраненно сказала Касси. Ее лихорадочное дыхание, звучащее в наушнике, стало неглубоким. – Но пока что это меня не останавливало.
Они проплыли через ведущую в прошлое горловину врат времени. Ощущения Белизариуса схлынули. Его мир сузился от одиннадцатимерного гиперпространства до обычного, с тремя измерениями пространства и одним – времени. Несмотря на свою натуру Homo quantus, он ощутил изрядное облегчение. Всякий Homo quantus жаждет совершить поклонение в соборе гиперпространства, однако это не тот опыт, которым наслаждаются. Его претерпевают.
Нашлемные фонари осветили грузовой отсек «Расчетного риска» так, будто они оттуда и не уходили, вот только теперь они оказались лицом к внешнему люку, а не к полу. И у них появился вес – треть от привычного. Белизариус взялся рукой в перчатке за поручень. Триста сорок восемь часов назад, в прошлом, «Расчетный риск» находился в грузовом отсеке большого корабля, арендованного у Кукол в Порт-Блэкморе.
Белизариус и Касси в это время должны спать в кабине, застегнутые в спальных мешках, в ожидании разрешения покинуть порт. Святой Матфей этого времени тоже должен быть в кабине. Белизариус влез в корабельную информационную систему, и Святой Матфей сразу поймет, что безопасность под угрозой.
– Святой Матфей, это я, Белизариус, – сказал он. – Не поднимай тревоги, не буди меня или Касси, иначе создашь нарушение закона причинности.
– Что? – переспросил Святой Матфей, одновременно включив свет в грузовом отсеке. На Белизариуса и Касси уставились камеры наблюдения. Пробудились автоматы Святого Матфея, побежали по стенам к двери, потом обратно, а потом снова к двери. Белизариус помахал рукой. Мультиспектральные камеры пошевелились в такт его движению.
– Единственный способ подтвердить сказанное мною – проверить идентификационную информацию скафандров, – сказал он. – Идентичные этим скафандры должны находиться в шкафу.
Мгновения тянулись, а затем в их наушниках раздался страдальческий вздох.
– Доброе утро, мистер Архона, – буркнул Святой Матфей.
– Ты не хочешь запросить иные доказательства моей личности? – спросил Белизариус.
– Никто другой со мною бы так не поступил, – ответил ИИ.
– Это показатель нашей дружбы, – сказал Белизариус.
– Я не хочу участвовать в нарушении закона причинности, – твердо сказал Святой Матфей.
– Когда все будет сделано, ты станешь святым покровителем путешественников во времени, а не только святым покровителем Банков.
– Не смешно! – сказал Святой Матфей. – Что вы делаете? Вы из прошлого или из будущего? Погодите! Беру свои слова назад. Не говорите мне. Не говорите мне ничего!